Джедд Лефарн поступил в Бюро по связям с планетами в надежде объехать всю галактику. Вместо этого он увяз, словно в болоте, на одной планете и скучал так же, как если бы остался дома. Агентов, имеющих способности к языкам, под видом аборигенов засылали на новые планеты. Они приживались в самых необычных мирах, самостоятельно делали карьеру, а кое-кто — не одну, и упорно трудились, постигая то, что необходимо для успешной маскировки под местного жителя. От этого зависела не только успешная деятельность Бюро, но и их собственная жизнь.
К несчастью, это была зверски тяжелая работа. Изнурительная работа. Опасная. Перейти по канату над жерлом вулкана и то было проще.
На Нилинте Бюро столкнулось с самой необычной ситуацией за всю историю своего существования. Местная государственная система не имела аналогов во всей Вселенной. Каждую планету, не входящую в Галактическую Федерацию, Бюро стремилось привести к минимальному, десятому, уровню демократии и таким образом подготовить к вступлению в Федерацию. Эта деятельность регламентировалась строгими правилами, и аборигены ни в коем случае не должны были знать, что среди них есть чужаки.
Прибыв на Нилинт, агенты Бюро обнаружили, что местное общество, развиваясь без всяких советов со стороны, уже достигло уровня демократического государства. Подобные политические единицы являлись тем, что когда-то, на ранней стадии исторического развития Земли, называлось городами-государствами, однако это были столь своеобразные полисы, что в их существование не поверил бы ни один историк.
Их окружали стены, которые остались с тех давних времен, когда жестокие войны между соседями были в порядке вещей. Нынешние города-государства упразднили армию за ненадобностью: войны стали достоянием далекой истории. Зато в каждом полисе было несметное количество стражников: задача их, очевидно, сводилась исключительно к тому, чтобы надзирать за горожанами, которые, кстати, в том не нуждались. Нигде в галактике не было граждан столь дисциплинированных.
Каждый город-государство стоял в окружении деревень, но сельские жители, судя по всему, сами выбирали, с каким городом торговать, исходя из закупочных цен на мясо и хлеб, которые называли городские купцы.
Все полисы были истинно демократическими государствами. На каждых выборах, которые Бюро довелось наблюдать, граждане «гнали мошенников вон» и выбирали полностью новое правительство. Достигнув идеальной государственной системы, люди жили в состоянии бесконечного недовольства ею. Они без конца ныли и жаловались; их кипящий гнев выплескивался на очередных выборах, что влекло за собой очередную смену правительства. Новое правительство неизменно повышало налоги и пренебрегало своими обязанностями еще наглее, чем предыдущее, так что в итоге электорат выкидывал вон и его.
Руководители Бюро не знали, как вести работу со столь быстро сменяющимися правительствами. Было решено дать планете индекс И/Н, означающий только Изучение и Наблюдение, внедрить агентов в несколько городов и в недоступных горах устроить секретную базу с минимумом персонала, который передавал в штаб сектора сообщения агентов — конечно, когда у тех было, что сообщить, а это случалось редко.
Джедд Лефарн был одним из таких агентов. Каждое утро он вставал до рассвета и тащился через весь Звааль со своей скрипучей четырехколесной тележкой, запряженной козлоподобным твалем — самым покладистым из всех домашних животных, — к вороватому купцу, продающему оптом фрукты и овощи, набирал себе товара на день, платил полную цену плюс разорительные налоги, и только тогда подручный торговца или мальчик на побегушках нагружал его тележку. После этого Джедд устало плелся назад через весь город к рынку, где часами пытался всучить кому-нибудь свой товар.
Вечера Лефарн посвящал размышлениям о том, как бы половчее разобраться в тайнах Нилинта.
Джедд давно отказался от мысли объехать галактику. Загадка Нилинта полностью овладела его воображением. Он уже знал, что работа агента Бюро тяжелее любой другой. А теперь понял, почему. Это была цена за доскональное изучение планеты — и цена справедливая.