Ачуар заплакал.
Рид снял шлем. Во рту все еще ощущалось отвратительное послевкусие, из глаз текли слезы.
— Рид!
Рид повернулся и увидел Дерека. Он знал, что сейчас случится.
— Мне очень не хочется этого делать. Но ты транжирил время и средства компании, работая над продуктом, который никогда не попадет на рынок. Ты неоднократно нарушал технику безопасности, переделывая реальности изнутри, без внешней страховки…
— Дерек, погоди…
— И ты нарушил прямой приказ прекратить работу над этим проектом. Извини, но ты уволен.
Дерек стоял рядом, пока Рид сортировал накопившийся за несколько лет всяческий хлам, связанный с его работой. Большую часть он выбросил, остальное сунул в сумку. Оба молчали. Но перед уходом Рид ухитрился незаметно прихватить и картридж с копией реальности.
Рид пришел домой и задумался о своем будущем. У него нет ни работы, ни семьи, ни друзей… Парень обвел взглядом прямоугольное помещение, поморщился от резкого света. Все казалось таким странно чужим. И ни единого живого растения во всей квартире.
Он затосковал по другому миру — с деревьями и цветами, птицами и лягушками, обезьянами и ягуарами. Он достал украденный с работы картридж и надел шлем.
Рид пришел по тропе к озеру. Склонившись над водой, он увидел отражение Ачуара. Странно. Должно быть, изображения поменялись местами. Надо будет потом это исправить. Он ощутил печаль Ачуара. О чем бедняга сейчас думает?
— Переход в персонаж, — скомандовал он. По коже пробежала теплая электрическая волна — переход начался.
Сквозь слезы Ачуар увидел, как вода превратилась в озеро золотого мерцающего огня. Сквозь пламя к нему подплывало нечто, похожее на лиану видений, завиваясь спиралями и все более приближаясь.
Ачуар моргнул. Внезапно вокруг его ног обвилась огромная анаконда и принялась затягивать в воду. Юноша завопил и стал отчаянно сопротивляться, борясь со змеей, молотя ее кулаками и пытаясь освободиться.
Ачуар ощутил холодное дыхание смерти. Вокруг его тела все туже сжимались чешуйчатые кольца, а вес змеи тянул в бездну.
Прежде чем скрыться под водой, он ухитрился сделать большой вдох. Вокруг сомкнулись тьма и тишина, и он прекратил борьбу. Поверхность озера разгладилась.
— Выход из персонажа!
Рид хватал ртом воздух — он успел выбраться в последний момент. Добротно сделанная имитация смерти иногда оказывалась фатальной в реальной жизни из-за сердечных приступов и еще по каким-то не установленным причинам. А эта реальность слишком сурова. Из нее нет выхода, потому что юноше никогда не справиться с анакондой. Рид сидел на берегу озера совершенно обессиленный. Но разве туземцы не используют айяхуаску, чтобы ощутить собственную смерть — и возрождение? И чтобы превращаться в животных?
— Возвращение в персонаж.
Покалывание и зуд начались вокруг ребер и превратились в обруч, сдавивший грудь.
Ягуар вырвался на поверхность озера, все еще обвитый кольцами анаконды. Выбравшись на берег, он принялся терзать змею когтями — снова и снова, пока та не ослабила хватку. Но тут же кольца змеи сжались еще крепче. Ягуар взревел. Противники катались по берегу, сцепившись в смертельных объятиях, пока ягуару не удалось впиться в змею зубами и ударить ее головой о камень.
Зверь выбрался из чешуйчатого плена и лег отдохнуть, тяжело дыша. Краем глаза он заметил, как анаконда зашевелилась и вновь скользнула к нему. Ягуар зарычал и прыгнул. Вцепившись змее в хвост, он поволок ее по берегу к воде.
Анаконда тоже вцепилась в собственный хвост и превратилась в обруч на поверхности воды, над которой поднялось фосфоресцирующее пурпурное сияние. Обруч становился все меньше и меньше — змея проглотила сперва хвост, затем туловище, и наконец голову, после чего полностью исчезла.
Ачуар смотрел на свои руки. Он все еще ощущал, как рвется из него животная энергия, и знал, что отныне всегда сможет призвать на помощь силу ягуара.
Он снова подошел к воде и взглянул на свое отражение, но не узнал его. Наверное, это человек из другого мира. Быть может, когда-нибудь и Ачуар станет таким же могучим шаманом.
Подчинившись неслышимому приказу, он протянул руку и коснулся указательным пальцем руки человека по ту сторону водной глади. Отражение всколыхнулось, по озеру пробежала рябь — два мира слились воедино.