— А почему они не могут просто извлечь стержень?
— Не знаю, однако игла способна задержать палец в двух измерениях, поэтому…
— Что? Это была только догадка?
— Конечно.
Клий покачала головой, усмехаясь.
— Они могли убить тебя. Опасная игра, о, Искатель Мудрости.
— Они только что вернули нас — не для того ведь, чтобы тут же уничтожить?
В качестве доказательства вся компания плавучих слезинок и стержней увязалась за ними. Клий оглянулась; ком оставался пришпиленным к земле.
— Ты зафиксировал его в трехмерном пространстве… Это все равно, как если бы твоя собственная ладонь прилипла к плоскому листу бумаги.
— Давай поторопимся и подумаем на ходу. Они могут найти способ освободить эту часть Морфа.
— Но слово «они» здесь неуместно — это одно существо.
— Быть может. Но как нам судить об этом? Наши глаза в данном случае являются неподходящим инструментом.
Обдумывая эти слова, она погрузилась в наслаждение бегом. Да, существо, находящееся в трех измерениях, не в состоянии видеть то, что находится в четвертом. Люди пользуются практически двумерной сетчаткой, пусть она и расположена внутри сферического глаза, а потом мозг создает изображение окружающего нас трехмерного мира. Значит, у четырехмерного Морфа должен быть трехмерный глаз. Сфера, позволяющая создавать изображение четырехмерного мира. Добавь еще одно измерение, и пятимерному существу потребуется гиперсфера, чтобы видеть окружающий мир.
К собственному удивлению, она начинала переходить на строй мыслей Искателя. Она и в самом деле могла представить себе четырехмерный мир, хотя увидеть его не имела никакой возможности. Пока не имела.
Искатель блаженно тявкал на бегу. Он отмахнулся от плавучего стержня, послушно отплывшего в сторону и вновь пристроившегося над головой. Бело-розовые пчелы, нарисованные рукой сюрреалиста…
— Только представь себе, какие тайны может открыть нам четырехмерный разум! — восхищался Искатель. — Какие совершенно непостижимые для нас истины о пространстве. Вот ведь и муравей, ползая по столу, не знает, что сидящий за столом человек занят расчетами.
Клий усомнилась.
— Если только они сочтут это нужным.
— А зачем еще им понадобилось устраивать нам экскурсию в свернутую вселенную, в эту Трубу? Это был эксперимент! Предпринятый для того, чтобы вступить с нами в контакт. Путешествовать в пространственных измерениях нелегко, и это мы с тобой вполне ощутили на собственной шкуре.
— Возможно, ты прав, и нам следует воспринимать пережитое именно таким образом.
— Назад пути нет!
Клий усмехнулась. Прежде Искатель никогда не проявлял подобного энтузиазма. Псевдоживотное приходило в себя после долгих и полных страха дней, хотя, конечно же, никогда не признается в этом.
— А, представляешь себе, что могли бы мы рассказать «плоскати-кам», жителям двумерной Флатландии, если бы таковая действительно существовала. И такое же богатство сумели бы получить мы сами, — продолжал восторгаться Искатель, — если бы научились общаться с обитателями четырехмерных пространств.
Клий рассмеялась снова. Она была дома и видела перед собой новые горизонты.
Павел Амнуэль
В ПОИСКАХ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ
Мы продолжаем дискуссию о судьбах фантастики, которая вот уже несколько лет ведется на страницах «Если». Автор статьи, ученый и писатель, уже выступавший в журнале по поводу «отступления» НФ, сейчас смотрит на ситуацию более оптимистично. Заметим только, что под термином «научная фантастика» в статье, как нам показалось, понимается ее поджанр — «твердая» НФ.
Во времена уже подзабытые был в ходу журналистский штамп — «наука опережает фантастику». В те годы связь художественной фантастики с научным поиском представлялась вполне очевидной. НФ, особенно в ее «доефремовский» период, рассматривалась как литературный жанр, обеспечивающий пропаганду научно-технических достижений.
На самом деле хорошая фантастика, конечно же, опережала науку. У того же Беляева — «Человек-амфибия», «Голова профессора Доуэля» и, наконец, «Ариэль».
Впрочем, даже если один штамп заменить на другой («Фантастика опережает науку»), то и он будет следствием сужения границ жанра. Опережать или догонять можно лишь в том случае, если идешь по одной дороге. А если фантаст не желает догонять или опережать науку, а хочет идти вообще в другую сторону?