…вспышки падение вспышки падение…
…БЛИТ.
После долгих кошмарных снов, в которых его преследовали какие-то призрачные птицы, нападающие из темноты, Джонатан очнулся и обнаружил, что лежит на кушетке… нет, в кровати, и в школьном лазарете. Его поразило, что он вообще где-то оказался после того, как вся его жизнь разбилась после столь сокрушительной аварийной остановки на полном ходу. Все еще слишком слабый и усталый, он мог лишь лежать, уставившись в белый потолок.
Перед его глазами медленно появилось лицо мистера Уиткатта.
— Эй? Есть кто дома? — с тревогой спросил он.
— Да… Я в порядке, — ответил Джонатан, немного приврав.
— Слава Богу. Сестра Бейкер изумлена тем, что ты жив. А на то, что ты не только выживешь, но и сохранишь рассудок, она даже надеяться не могла. Что ж, я пришел предупредить, что ты теперь герой. «Отважный мальчик спасает школьников». Ты сам удивишься, как быстро тебя начнет тошнить от слова «храбрец».
— А что там было… на двери?
— Одна из самых скверных картинок. Называется «Попугай». Бедняга Джордж, наш старый сторож, умер от нее быстрее, чем упал. А парни из антитеррористического отряда, которые приехали за этой БЛИТ-картинкой, не могли поверить, что ты выжил. Да мне и самому не верится.
— Я тренировался, — улыбнулся Джонатан.
— Да. Я быстро понял, что Люси — то есть мисс Фортмейц — забыла задать вам, юным хулиганам, кое-какие вопросы. Пришлось мне потолковать с твоим приятелем Халидом Пателем. Боже праведный, этот парнишка может смотреть на «Трясуна» целых двадцать секунд! Да толпы взрослых падают в конвульсиях, едва… как это называется… зарегистрируют образ…
— Мой рекорд — десять с половиной. Почти одиннадцать.
Старый учитель изумленно покачал головой:
— Хотел бы я сказать, что не верю тебе. Знаешь, после нашего случая запланировано изменить всю программу защиты при помощи биочипов. Никому и в голову не могло прийти, что молодые и гибкие умы можно научить сопротивлению БЛИТ-атакам, использовав нечто вроде психологической вакцинации. А если бы и пришло, то все равно никто бы не осмелился попробовать… Словом, мы с Люси потолковали и приготовили тебе небольшой подарок. Ваши биочипы можно легко и быстро перепрограммировать по радио, так что…
Он указал в сторону. Джонатан заставил себя повернуть голову. Сквозь оконное стекло, за которым он ожидал увидеть лишь искусственную темноту, лился розовый свет. И было там еще нечто такое, что его глаза сперва не смогли опознать. Медленно и постепенно, словно собираясь в картинку, излечивающую от воздействия смертоносного узора, потоки света превратились в крыши городских домов, поблескивающие в лучах заката. Даже трубы дымоходов и тарелки спутниковых антенн показались ему прекраснейшим зрелищем. Конечно, Джонатан видел закаты по видео, но они были совсем другими. Разница оказалась такой же, как между живым огнем и тусклым свечением электрокамина — как и многое в мире взрослых, телеэкран лгал, не показывая всего.
— А это другой подарок, от твоих друзей. Они очень извинялись, что не успели найти что-нибудь получше.
И он протянул ему небольшую, чуть погнутую шоколадку (у Гэри всегда припрятана парочка про запас), к которой была привязана карточка, надписанная аккуратным, с лейым наклоном, почерком Джули, и подписями всех членов «Клуба припадочных». «То, что нас не убивает, делает нас сильнее», — было написано на ней.
Нынешний этап конкурса доказал, что нашим читателям по силам не только отдаленные, гипотетические проблемы, но и насущные, сегодняшние. А раз так, предлагаем вам зарисовку с натуры.
Задыхаясь от давки и смрада потных тел, Тойас Мидтманн, детектив Шотган-сити, упустил момент начала драки. Давка была такая, что приходилось работать локтями и при этом закрывать глаза, чтобы не видеть массу голов, покачивающихся в такт движению монорельса. Толпа неохотно раздвигалась, давая ему место. Коп, ненавидящий людей, не должен находиться на службе общества, думал он. Будь он львом, разгуливающим по африканской саванне, где на горизонте поднимаются горы, окутанные жарким маревом… вот это счастье!
В себя его привели всполошенные голоса.
— Ты на меня с ножом попер? — заорал молодой головорез другому. Его лицо и бритая голова были на редкость правдоподобно разрисованы сценами лесного пожара. Языки пламени обрамляли холодные голубые глаза. Он многозначительно постучал по лезвию дуэльного кинжала, висевшего на его груди.