— Мэриэн умерла?
Энтони неохотно кивнул:
— Да. Погибла в аварии.
— Когда?
— Двадцать два года назад, — с трудом произнес Энтони.
— Нет.
— К сожалению, это так.
— Я был в камере сорок шесть лет? Но мне никто не сказал, что меня заморозят!
— Ты был без сознания. Почти мертв.
— Господи…
Отец зарыдал.
— Наш дом?
— Давно продан.
— Мои друзья?
Энтони отвел взгляд. Содрогнувшись, отец закрыл лицо руками.
— Это еще хуже, чем смерть.
— Нет! Вспомни, что сказал психиатр. Депрессия — обычное состояние после возвращения. Тебе придется научиться жить заново.
— Совсем как заново учиться ходить, — с горечью произнес отец.
— Твои мышцы не атрофировались. Вообще, ты не постарел ни на минуту.
— Но… как научиться жить снова? Никому не пожелал бы такого.
— Значит, по-твоему, нам с мамой следовало бы дать тебе умереть?.. Пойми, наша жизнь не изменилась бы, так что не кори себя.
— Моя жена погибла.
— Это никак не связано с тобой.
— Не стало моего сына…
— Я твой сын.
— Моему сыну две недели назад исполнилось девять лет. Я подарил ему новую компьютерную игру и уже предвкушал, как мы станем вместе разбираться с ней. Я уже никогда не увижу, как он вырастет.
— И все-таки я здесь, рядом. Мы еще наверстаем упущенное.
— Что — наверстаем? — Отец произнес это так, что слова показались пылью.
— Папа, — как давно Энтони не произносил этого слова, — это твой внук Пол. А вот твои внучки, Салли и Джейн. А это Питер, сын Джейн. Ты уже прадедушка.
У Энтони защемило сердце, когда он увидел, как посмотрел отец на правнука — почти такого же возраста, каким был тогда Энтони.
— Сорок шесть лет? И все изменилось за секунду, — пробормотал отец.
— Я помогу тебе, — пообещал Энтони. — Начну с самого простого. Расскажу обо всем, что происходило, пока ты был… Пока ты спал. Вместе мы справимся. Слушай, вот виртуальное видео…
— А что такое виртуальное видео?
— Сейчас это неважно. Просто выпуски новостей. Будем смотреть их по порядку. И постепенно доберемся до наших дней.
Отец ткнул пальцем в поразительно четкое изображение сорокашестилетней давности:
— Вот мое настоящее.
Отец очень хотел это сделать. И Энтони отвез его в колумбарий. Отец долго стоял перед нишей, где хранилась урна с ее прахом.
— Мгновение назад она была для меня жива. А в следующее… — Его глаза наполнились слезами. — Отвези меня домой.
Но когда Энтони направился в северную часть города, отец положил ему на плечо дрожащую руку.
— Нет. Ты едешь не туда.
— Но мы живем…
— Домой. Я хочу домой.
Тогда Энтони отвез его в старый район, где отец долго рассматривал обветшавшее здание. Двор зарос сорняками. Стекла выбиты. На крыльце не хватало ступенек.
— Тут была лужайка, — сказал отец. — Я так старался, чтобы на ней не было ни соринки.
— Да.
— И на ней я учил сына делать сальто.
— Ты учил меня.
— За секунду, — пробормотал отец. — Все сгинуло за секунду.
Энтони оторвал взгляд от чашки кофе (весь его завтрак), заметив, что в дверях кухни стоит отец. Они два дня не разговаривали.
— Хочу тебе сказать, — начал отец, — что я понимаю, чего это стоило тебе… Твоя боль, твое самопожертвование… И прости меня… Словом, пусть у меня сейчас в голове все перемешалось, но спасибо тебе.
Энтони выдавил улыбку, мысленно сравнив молодое лицо стоящего перед ним человека с той морщинистой изможденной физиономией, которую он утром видел в зеркале.
— Мне тоже очень жаль… потому что тебе сейчас невероятно тяжело приспособиться к новой жизни… А у нас с мамой было одно: ты смертельно болен. И мы были согласны на что угодно, лишь бы тебе помочь.
— Твоя мама… — Отцу понадобилось несколько секунд, чтобы продолжить. — Скорбь не проходит за несколько дней.
Теперь уже Энтони понадобилась пауза. Он кивнул:
— Я долго пытался свыкнуться с тем, что мамы больше нет. Мне и сейчас ее не хватает. Так что ты еще нескоро меня догонишь.
— Я не знаю, что мне делать.
— Для начала давай я приготовлю завтрак. — Жена Энтони уехала с утра защищать дело в суде. — Только для нас двоих. Вафли сойдут? В том шкафчике есть немного сиропа. И как насчет апельсинового сока?
Первым делом отец научился водить новые машины. Энтони счел это хорошим признаком. Но вскоре он обнаружил: отец пользуется вновь обретенной мобильностью не для того, чтобы исследовать открывшийся мир, а ездит либо навестить прах Мэриэн, либо к дому, которым он владел сорок шесть лет назад. Для него эти годы все еще были «вчера».