Вся ложь, с какой она прожила целую жизнь, оглушая, взвыла вдруг в голове Джудит. Ее мать умерла, не дождавшись помощи, которая тут же прибыла к этому человеку, стоило ему только позвать.
— Я только что убила двух женщин.
— Правда? — он отвел глаза. — Уверен, у вас были основания. Я сделаю так, чтобы это зарегистрировали как несчастный случай.
Помимо его воли, руки внепланетника шевельнулись, говоря: «Мелочь, пустое. Оставь все, как есть».
В боку шаттла открылся люк. Спустились изящные фигуры в белом, с белыми же аптечками первой помощи у пояса. Улыбнувшись сквозь слезы, внепланетник простер к ним руки.
Джудит отступила на шаг — в тень его пренебрежения. Теперь она просто одна из местных.
Две женщины мертвы.
И причины, почему она их убила, не имеют значения.
Запрокинув голову, она расхохоталась — свободно, от души. В это мгновение Джудит He-Промах была совершенно и полностью жива, так же жива, как и высокодуховный, не от мира сего народ, который бродит по лишенным воздуха планетам и живет в богатых и непостижимых хабитатах глубокого космоса.
В это мгновение — если бы кто-нибудь на нее посмотрел — в ней не было ничего человеческого.
Перевела с английского Анна КОМАРИНЕЦ
Видеодром
Герой экрана
Дмитрий Байкалов «В глуши и дебрях чуждых нам систем»
Ему посвящена песня Владимира Высоцкого (ее строки — заголовок и подзаголовки статьи). За его спиной — почти пятьдесят лет творческой карьеры и более сотни сыгранных ролей. Недавно его признали лучшим актером Великобритании всех времен. До сип пор все новоявленные «киномачо» оглядываются на него — несмотря на то, что ему уже за семьдесят. Ни один из последующих исполнителей роли легендарного суперагента так и не смог превзойти его в элегантности, пластичности и обаянии.
«ВО РТУ СКОПИЛАСЬ ПЕНА И ГОРЬКАЯ СЛЮНА»Начиналась же творческая карьера Шона Коннери весьма необычно. Большинство действующих ныне актеров в детстве или хотя бы в юности задумывались о будущих успехах на подмостках или на экране. У юного Коннери все обстояло совсем не так — и в театре, и в кино он поначалу видел лишь источник заработка. Лишь потом пришел вкус к настоящему творчеству. Чтобы понять, почему так произошло, стоит обратить взгляд на детские годы будущей «мегазвезды».
25 августа 1930 года в 6.30 вечера в Эдинбурге в семье наполовину ирландца, наполовину шотландца (впрочем, он всегда считал себя настоящим шотландцем) Джоя Коннери и его жены Эффи (урожденной Маклин) родился мальчик, которому дали имя Томас — Шоном его станут звать многие годы спустя. Семья влачила крайне бедное существование, на грани нищеты: у мальчугана даже не было своей кроватки, и до пяти лет он спал в нижнем выдвижном ящике комода в родительской спальне.
Все мы родом из детства, но у юного Томми никаких признаков актерского дарования не наблюдалось. Все его увлечения — футбол и комиксы, коих он перечитал великое множество. Потом прибавились лошади. Когда Томми было восемь лет, у него родился брат Нил, и без того бедственное положение семьи еще более усугубилось. Томми пришлось с раннего утра до школы ухаживать за лошадьми в молочной фирме, иногда помогая развозить молоко. Так, еще не достигнув десяти лет, он познал, что значит зарабатывать на хлеб. При этом успехами в школе он не отличался, выделяясь на фоне сверстников умением постоять за себя — а в бедных эдинбургских кварталах это было необходимым качеством. Фильмов в те времена мальчик смотрел немного, да и то лишь вестерны — из-за любви к лошадям.
Когда мальчику исполнилось тринадцать, ему пришлось бросить школу. Отец, работавший в то время на заводе «Роллс-Ройс», в результате аварии серьезно повредил руки и лицо и окончательно потерял работу. Томми пришлось тянуть на себе всю семью, с утра до ночи работая в трех местах. Такая унылая жизнь длилась несколько лет — из развлечений оставался только футбол.
Когда Тому исполнилось семнадцать, произошел случай, возможно, впервые обративший молодого человека к искусству. Юноша накопил денег на мотоцикл, однако идея встретила резкое неприятие отца, считавшего, что это — прямой путь в уличную банду. После скандала Том вдруг неожиданно потратил все свои деньги на… пианино, пообещав, что будет брать уроки.
В конце концов охота к перемене мест, столь свойственная молодым людям, овладела и Томом. Мечтая о дальних плаваниях, юноша неожиданно, огорошив родителей, подал заявление в Британский военно-морской флот. Однако дальних плаваний не случилось — ему пришлось служить на базе морфлота «Формидабль» в Портсмуте. Несмотря на очевидные преимущества морской формы — любовь девушек и уважение приятелей, — морская служба оказалась Тому не по душе. Привыкший к независимости, он тяжело переносил муштру. В результате нервного срыва Том попал в госпиталь и вышел оттуда военным пенсионером — это в возрасте 20 лет.