— Так это же Маргарет! — воскликнула она. — Ее подбородок я узнаю где угодно. Ах, мистер Чесс!
— Прошу вас, успокойтесь, миссис Милдмей. Мистер Аспид сообщит начальству этого грубого малого о нашем затруднительном положении, и ему пришлют подмогу, а когда они укротят эту тварь, мы сможем обыскать дом и узнать, что случилось с леди Базингсток.
— Но мы уже знаем, что случилось с леди Базингсток, говорю вам! Поглядите на нее! — И миссис Милдмей кивнула в сторону обезьяны на люстре, а тварь разразилась свирепыми криками и запрыгала вверх-вниз.
— Умоляю, миссис Милдмей, не дразните ее, не то она спрыгнет нам на голову. Не лучше ли вам выйти на улицу, пока тварь не поймают? Здесь не место для благородной дамы, сударыня. Пусть представители власти исполняют свой долг, а мы разберемся во всем этом попозже.
Но миссис Милдмей сказала, что не уйдет отсюда, разве что мистер Чесс уведет ее силой. Они все еще спорили, когда обезьяна испустила почти человеческий крик ярости и спрыгнула с люстры.
Она явно намеревалась упасть на голову миссис Милдмей и сломать ей шею, что было бы неизбежно при такой высоте и весе обезьяны. К счастью, констебль, который успел за это время извлечь из кучи оружия смертоносное копье, метнул его в обезьяну и поразил ее в грудь. Обезьяна испустила пронзительный визг и тяжело ударилась о мраморный пол.
В мгновение ока миссис Милдмей оказалась на коленях рядом с раненой, не замечая растекающейся лужи крови. А мистер Чесс ломал руки и умолял ее во имя всего святого отойти, оставив гнусную тварь на усмотрение властей.
— Да замолчите же, мистер Чесс, — рассеянно сказала миссис Милдмей. — Я не вижу перстня. А мы должны найти его — ну как вы не понимаете! — до того, как он натворит новые беды. Я полагала, что кольцо будет у нее на пальце, но ошиблась.
Когда она начала осторожно ощупывать неподвижное тело, обезьяна вдруг застонала и открыла глаза. Миссис Милдмей невольно прижала ладонь ко рту, с трудом подавив крик. Правый глаз обезьяны был серым, исполненным боли и страха. А левый ее глаз… был красным, как огонь, однотонным и затуманенным, если не считать ясной звезды, которая мерцала и скользила в его глубине. Рубин «Парват»!
— Бедная Маргарет, — сказала миссис Милдмей и извлекла камень из глазницы твари. Едва рубин оказался у нее в пальцах, как обезьяна перестала быть обезьяной, превратившись в труп пожилой женщины, из груди которой торчало копье.
О последствиях этой ужасающей истории сказать почти нечего. Сразу же после того, как обезьяна повисла на люстре, мистер Аспид потихоньку выбрался на улицу, побывал в редакции скандальной газеты, а оттуда поспешил в контору пароходной компании. Мистер Чесс вместе с констеблем обыскали особняк на Гросвенор-сквер. Никаких следов мистера Ахмеда они не нашли, если не считать порядочного количества окровавленной воды в медном тазу для мытья ног и нескольких гладко обглоданных костей в спальне миледи.
Среди хаоса в кабинете сэра Алворда мистер Чесс обнаружил кое-какие обрывки документов, которые позволяли заключить, что леди Базингсток похитила приписку к завещанию из ящика с документами в конторе мистера Чесса. Но он счел за благо не допытываться, каким именно способом. Кроме того, он считал весьма вероятным, что леди Базингсток способствовала смерти своего мужа. К тому же выводу пришла и миссис Милдмей.
Однако все согласились, что леди Базингсток понесла наистрашнейшую кару за свое преступление, и потому не стали ворошить это дело.
Наступило недолгое время, когда лондонским ювелирам не удавалось продать ни единого рубина, даже со скидкой, и ни одно светское собрание не обходилось без подробнейшего обсуждения рокового проклятия, его сути и последствий. Но затем пришел август, месяц охоты на куропаток, поездок к друзьям в поместья, лисьей травли, и сенсация была забыта.
Что до самого рубина, то миссис Милдмей надела перстень себе на палец. Возможно, лишь по чистому совпадению всегда живой интерес мистера Милдмея к политике еще больше усилился, и он успешно выставил свою кандидатуру от либеральной партии на парламентских выборах в Лессингем-Парве. После того как он стал министром внутренних дел, он внес и провел через парламент «Закон о бедных», который гарантировал занятость для всех работоспособных мужчин и женщин и постоянное вспомоществование для убогих и сирых. В этих усилиях его рьяно поддерживала супруга, которая к закату своих дней стала блестящей хозяйкой политического салона и покровительницей молодых идеалистов — членов парламента от либеральной партии. После кончины своего мужа миссис Каролина Милдмей в возрасте, когда большинство женщин выбирает сельский покой, возглавила экспедицию в непроходимые дебри Цейлона. Из этого путешествия ни она, ни рубин «Парват» не вернулись…