Интересно, зачем ему четыре имени?
Шелест ткани и шаги за спиной возвестили о том, что моя временная супруга проснулась.
— Вижу, ты ранняя птичка, — заметила она, пока я поспешно выключал экран, а когда повернулся, поспешно опустила глаза. Сначала мне показалось, что она вот-вот скажет о необходимости как можно скорее расстаться и подать просьбу о переводе. Такое бывает нечасто, но иногда Уравнивание сводит совершенно неподходящих людей. Личности труднее уравнять, чем тела, умы и квартиры.
Но она уселась за туалетный столик и принялась рыться в ящичке, пока не нашла пилочку для ногтей.
— Не пойми меня превратно, — начала она, внося невидимые изменения в контуры своих ногтей, — но одна из тех вещей, которые я ненавижу больше всего, — это необходимость полгода из кожи вон лезть, прежде чем сообразишь, как лучше укладывать волосы, делать маникюр и выяснять, какие фасоны выглядят лучше на новом теле.
— Значит, ты обычно работаешь со спортсменами?
Моя временная подруга старательно трудилась над ногтями, не поднимая глаз. Тремя ногтями позже она отложила пилку.
— Ты мой второй спортсмен, — сказала она. — В прошлом году у меня был прыгун с шестом.
— Тот самый, который звал тебя Димплз?
— Да. Полный кретин! Я испытывала тебя. Пыталась доказать, что все вы, спортсмены, одинаковы, но ты не попался на удочку. Тогда я поняла, что, сколько бы странных вопросов ты ни задавал, я останусь с тобой. Прыгун с шестом почти закончил карьеру: он из тех, кто годами делал одно и то же. Впрочем, он накопил достаточно денег, чтобы уйти на покой… Он все еще один из лучших, но как только Уравнивание поймет, что он всего лишь делает необходимые телодвижения, его выкинут — с перспективой остаться тренером в спортивном клубе и надоедать окружающим историями о былой славе. Он знал, что его ждет, и вымещал свою досаду на мне. Я никак не могла ему угодить.
— Ты донесла на него?
— Нет. Я знала нескольких женщин, пытавшихся таким способом выслужиться перед Уравниванием, но ведь этим ничего не добьешься. Сколь ты ни полезна Уравниванию, это уменьшает твою ценность как временной жены. — Она помолчала и внезапно продолжила: — До этого прыгуна меня прикрепляли ко всяким университетским типам. Странная штука: молодые ученые, по крайней мере те, кто заслужил право иметь временных подруг, очень быстро поднимаются по лестнице — с каждым ежегодным уравниванием они получают все лучшие и лучшие мозги. Старшие профессора уравниваются приблизительно раз в пять лет. Однажды я досталась важной шишке, химику-органику. Тот, похоже, пустил в ход все свои связи в Уравнивании, чтобы выбрать именно меня, и удерживал при себе целую вечность.
— Каким он был?
— Старым. Гениальным. Эгоистом. Таким же чванливым, как Старший Уравниватель.
— К счастью, с подобными персонажами я встречался нечасто.
— Считай, тебе повезло. Ты больше похож на молодых исследователей, только гораздо лучше.
— Чем же?
— Ты интересуешься не только разумом, но и телом. Можно подумать, что после нескольких уравниваний людям безразлично, какое тело им достанется… но это не так. А ты милый. Странный, но милый.
Она улыбнулась.
— И, что же подняло тебя с постели так рано? Мне придется терпеть это целый год?
— Успокойся, — ответил я. — Просто просматривал характеристики старта разных спортсменов.
Она подняла глаза и внимательно посмотрела на меня. Неужели что-то подозревает?
— Ты всегда так нервничаешь перед забегом?
— Нет, но сейчас особый случай, — осторожно ответил я, пытаясь найти правдоподобное, но достаточно уклончивое объяснение. Она не побоялась открыться мне, и после ее исповеди я жаждал ответить тем же, но риск был слишком велик. Все же… будь я проклят, если отделаюсь бессовестным враньем. — Видишь ли, результат настолько непредсказуем, особенно с новым телом…
От дальнейших объяснений меня спас писк терминала.
— Запрос, — объявил компьютер.
— Принимаю.
Экран снова ожил, высветив вчерашнего уравнивателя.
Время остановилось.
«Пойман! — вопил разум. — Беги! Скройся!»
Должно быть, паника изменила мое лицо, потому что я ощутил пристальный взгляд временной жены, хотя пилка для ногтей продолжала свое гипнотическое шурх-шурх-шурх. Но уравниватель выглядел таким же неудачником. Интересно, это игра или Уравнивание старается, чтобы мелкие служащие имели вид столь же безобидный, насколько первые уравниватели — устрашающий. Если бы меня собирались поместить под домашний арест, уж, наверное, подобную новость сообщил бы кто-то рангом повыше. Этот же тип — простой техник.