— Ха. — Эмбер наморщила нос.
Тут надо хорошенько подумать, решила она. И затем разлетелась во стольких направлениях сразу, что едва не перегрузила домашний сетевой канал. Часть ее исследовала хитроумную карточную пирамиду структур компаний, в другом месте она размышляла над тем, где может произойти ошибка или прокол, и одновременно очередная ее часть думала — хотя и с некоторым трепетом — о том, как здорово будет снова увидеть папу.
— Расскажи мне о Франклинах? Они женаты? Или одиночки? — попросила она.
Все это время трехмерный принтер усердно трудился. Он тихонько шипел, рассеивая тепло из высоковакуумной камеры, находящейся в переохлажденном рабочем пространстве. Где-то глубоко внутри себя он создавал когерентные атомные лучи из конденсатов Бозе — Эйншейна, зависших в вакууме на границе абсолютного нуля. Накладывая на них интерференционные структуры, он создавал атомную голограмму, выстраивая идеальную копию какого-то оригинального предмета, точную вплоть до атомного уровня — здесь не было неуклюжих и подвижных нанотехнологических деталей, способных сломаться, перегреться или мутировать. Через полчаса из него должна была появиться клонированная копия какого-то предмета, воспроизводящая оригинал до уровня индивидуальных квантовых состояний ядер образующих его атомов.
Кот небрежно улегся поближе к вентиляционной решетке принтера.
— Боб Франклин умер года за два-три до твоего рождения. У твоего отца с ним был какой-то бизнес. И у твоей матери тоже. Короче, он сумел сохранить части своего ноумена, и его наследники-попечители теперь пытаются воссоздать сознание Боба путем перекрестной загрузки в свои импланты. Они нечто вроде биоорганизма, но с деньгами и стилем. Как бы то ни было, Боб перед смертью занимался космическим бизнесом, а друг твоего отца разработал для него хитроумную-финансовую схему, и теперь они — или он, Боб, если тебе так больше нравится — строят космический хабитат, который собираются доставить аж к Юпитеру, где смогут разобрать на части парочку мелких лун и начать строительство обогатительной фабрики по добыче гелия-3. Это как раз связано с той аферой CETI, о которой я уже говорил, но в дальней перспективе они смогут использовать результаты и другими способами.
Слова кота по большей части пролетали мимо ушей Эмбер — потом придется выяснить, что такое обогатительная фабрика по добыче гелия-3, — но идея сбежать в космос казалась привлекательной. Приключение, вот что это такое! Эмбер обвела взглядом гостиную и на мгновение представила ее капсулой, маленькой деревянной ячейкой, глубоко погрузившейся в образ Америки, которого никогда не было — тот самый, в который ее мать хочет сбежать.
— А Юпитер — это интересно? — спросила она. — Я знаю, что он большой и не очень плотный, но там хотя бы весело?
— Можно сказать и так, — ответил кот, когда принтер звякнул и исторг фальшивый паспорт (убедительно состаренный), замысловатую металлическую печать с выгравированными арабскими буквами и вакцину широкого спектра действия, созданную под иммунную систему Эмбер. — Прилепи вакцину себе на руку, подпиши три верхних экземпляра контракта, положи их в конверт и пошевеливайся — нам надо успеть на самолет.
Судебный иск пришел, когда Садек обедал.
Одинокий в тесной гудящей каморке своей станции, он просмотрел жалобу. Язык был неуклюжим и имел все признаки грубого машинного перевода: истица была американкой, женщиной, и — как ни странно — христианкой. Это само по себе удивительно, а суть ее иска и вовсе нелепа. Он заставил себя доесть хлеб, убрать мусор и объедки, вымыть тарелку и лишь затем полностью сосредоточиться на иске. Что это — глупая шутка? Очевидно, нет: будучи единственным кади[8]за пределами орбиты Марса, он обладает уникальной юрисдикцией, а это дело действительно взывает о правосудии.