И тут ему показалось, что это дым разъедает ему глаза. Портфель пошевелился. Сам. И прижался к стене. За спиной раздался увесистый шлепок. Павдин обернулся. Кошелек, будь он проклят, лежал на полу и медленно двигался к портфелю. Просто-таки тек.
В этот момент свое «тр-р-р» пробормотал защищенный от всех видов воздействия телефон. Опасливо покосившись, Павдин подхромал и взял трубку, не сводя глаз с забытых вещей, все теснее вжимавшихся в стену. Та, способная выдержать многотонную ударную волну, начала, кажется, прогибаться.
— Что происходит? — спросил дежурный. Ему на экране монитора все должно быть видно.
— Не понимаю, — почему-то шепотом ответил подполковник. — Где они?
— Идут. Говорят что-то.
— Что говорят?
— Чушь какую-то. Цып-цып, что ли.
Третья звезда вдруг перестала светить в воображении Павдина. Да и вторая, если честно, начала скатываться с погон. Спецпомещение, техника, миллионные затраты, иностранные делегации, гордость управления.
— Верни их немедленно! — заорал он в трубку.
Про себя он подумал, что чужая собственность, как ни крути, неприкосновенна.
Миа Молврэй
Энергия воды
Высокий, худой, моложавый мужчина с отсутствующим выражением лица материализовался из лабиринта дорогой аппаратуры, заполнявшей лабораторию. Последние полчаса он тщетно пытался заставить работать свой мозг, но разум погряз в мелочах и не предлагал единственно верного или даже бесполезного решения. Полнейший разброд в мыслях.
И молодой человек отправился на поиски кофеина, словно всплывающий из глубин морских ныряльщик, которому не терпится схватить ртом глоток воздуха.
Кофейник на месте, вода имеется, белый порошок, претендующий на звание сливок, в наличии, но в банке нет ни зерен, ни гранул, ни хотя бы пыли. Кто-то вытряс все до последней крупинки и не подумал пополнить запасы, жестоко поправ законы лаборатории и права человека.
Но тут физиономия Нормана Рэтбоуна прояснилась. Не все потеряно!
Он направился к автомату с «кока-колой». Однако умы, прямо скажем, менее острые, чем его собственный, давно его обскакали, как, впрочем, случалось не раз в его яркой, но далекой от практических мелочей жизни. Автомат ломился от банок сладкой шипучей жидкости со вкусом лимона, вишни или сливок, но не нашлось ни единой, сулящей некое просветление разума. Управление лабораторией доктора Кригеля было под угрозой: нельзя же отслеживать утечки геля, анализировать сбои в работе аппаратуры, обсуждать аспирантские работы и вежливо общаться по телефону с сервисным центром, пользуясь при этом в качестве источника энергии одной лишь водой.
Убежденность Нормана, что хуже просто быть не может, довольно быстро оказалась несостоятельной, доказательство чему он получил, в очередной раз сняв телефонную трубку.
Оказалось, его вызывает сам Джерри Кригель, которому срочно и позарез требовалось посовещаться со своим ближайшим помощником.
— Где вы были? — пролаял он и, не дожидаясь объяснений, рявкнул: — Вы мне нужны!
В трубке запищали короткие гудки.
Каждый день работы на этого человека был для Нормана мукой, но что же он мог поделать? Всеми большими лабораториями владели сановные старцы, годами не занятые ничем, кроме добывания средств. На добытые средства они нанимали способных парней, вроде Нормана, заставляя их генерировать идеи, направленные на решение единственной проблемы, мурыжить которую предстояло до скончания века.
Норман взъерошил длинные черные волосы, выбрался из лабиринта аппаратуры и просунул голову в кабинет шефа.
— Привет, Джерри, — вяло поздоровался он. Норман всегда был человеком серьезным, а теперь и вовсе источал угрюмость. — Что-нибудь срочное?
Шеф знаком велел Норману войти, при этом едва удостоив взгляда, словно перед ним была управляемая муха.
И тут Норман узрел чашки с остатками черного кофе, кофе со сливками и кофе с лимоном, загромождавшие кабинет, и неожиданно понял, что нашел злодея, опустошившего банку с живительным порошком. Кроличьи глаза и серая кожа Кригеля говорили о том, что злоупотреблять допингом — крайне вредно для организма. Впрочем, утешение было слабым.
Шеф поднял несколько бланков с вершины горы, загромождавшей письменный стол и почти засыпавшей компьютер.
— Кофеин, — коротко бросил он, помахивая листочками.
Рэтбоун оцепенел. Правда, первый испуг скоро прошел, оставляя надежду, что шеф ничего не заметил. И все же: неужели Нормана разоблачили?