— Взять нас на абордаж они точно не смогут, — согласился Максим. — Нам проще, чем им. Один наш маневр — и повторяй заход заново. Вот пустить в нас ракету — это сколько угодно, это они могут. Теоретически. Практически… без санкции Генсекретаря Унии Наций или Верховного Судьи — чистое пиратство. Надеюсь, генерал Хеншер это понимает.
— Думаешь, он сейчас консультируется с командованием ВКС? А оно через Унию Наций надавит на Роскосмос?
— Наверняка. Но это займет какое-то время, так что расслабьтесь. В ближайшие часы ничего интересного не будет.
— В следующий раз позволь мне сказать ему пару ласковых, — попросила Карина. — Найденыша я ему не отдам, пусть знает. Никому не отдам.
— Даже Роскосмосу? — спросил Максим, прищурившись. — В контракте написано черным по белому: на борту корабля экипажу принадлежат только личные вещи. На Луне нам придется распроститься с нашим гостем, так-то…
— Это мы еще посмотрим!
Карина выплыла из рубки. Максим вздохнул.
— А заодно, чует мое сердце, придется мне распроститься с лицензией. И все из-за этого змеёныша…
— Из-за Хеншера?
— При чем тут Хеншер? Он делает то, что должен, он живая машина. Я говорю о нашем госте.
— А почему он змеёныш?
— Потому что из созвездия Змеи… Хорошо еще, что он не из созвездия Столовой Горы. Как его тогда называть?
— Горцем. Или Стольником.
— Ты мне зубы не заговаривай! Психолог! Сочувствуешь? Не надо. Я над генералом издевался, мне и дадут по шее. Найдут способ. И я об этом не жалею. Точка.
— Глупый, — сказала Барбара, обвив его шею горячими руками. — Ты сильный и глупый, и я тебя люблю. А если бы раньше не любила, то влюбилась бы в тебя за один этот разговор с генералом. Ты самый лучший!
Да? Сказать по правде, Максим не был в этом уверен…
Когда-то у лунной базы было название. Впоследствии оно как-то незаметно вышло из употребления, а потом и вовсе забылось, потому что второй базы на Луне люди так и не построили. Названия ведь даются для того, чтобы отличать одно от другого. К чему все эти сложности при одном-единственном объекте?
Лунная база — так ее и называли.
Минули десятилетия с тех пор, как люди прорыли первые подземелья в податливом реголите на дне кратера Гассенди и возвели над ними купола. С пуском первого космического лифта, с отказом от ракетных стартов со дна земного гравитационного колодца строительство базы невероятно ускорилось. О лунной базе заговорили уже как о первом полноценном поселении землян вне Земли. Специалисты, работавшие на Луне вахтовым методом, многое могли бы порассказать об этой «полноценности». Но шло время; и самые безответственные выдумки журналистов уже не казались таким уж вздором.
Мало-помалу постройки базы расползлись на десятки квадратных километров. Строились широко, места в кратере хватало. Половиной базы владел Штаб Обороны ВКС; другую половину застроили под свои нужды коммерческие фирмы. Роскосмос владел небольшим участком на периферии, вплотную примыкающим к валу кратера.
Среди сплошных минусов в этом был и плюс: раньше наступал вечер долгого и жгучего лунного дня. Низкое солнце уползало за вал, и простым глазом можно было заметить, как по серой равнине ползет, накрывая постройки, долгожданная тень.
Вот на эту-то движущуюся тень и смотрел господин Анхель Гутьеррес, Генеральный секретарь Унии Наций, пожелавший посетить лунную базу и воспользовавшийся гостеприимством руководства Роскосмоса — гостеприимством настолько охотным, что генеральный директор компании заявил: он лично уничтожит всякого, из-за кого Генсекретарь ощутит хотя бы малейший дискомфорт, и сам прибыл на Луну. Акции Роскосмоса внезапно и резко пошли вверх.
Давно осело искрящееся облако пыли, поднятое совершившей посадку «Вычегдой». В земном воздухе пыль застряла бы надолго, распухнув мерзкой на вид тучей, заставив чихать и астматически кашлять. Гутьеррес мельком подумал о преимуществах отсутствия воздуха. Все-таки в каждом деле есть хорошая сторона. В каждом плохом деле. Ибо дело, в котором положительные аспекты превалируют, называется хорошим.
Какого рода дело наклевывалось здесь, Генеральный секретарь еще не решил. С одной стороны, чисто юридически Роскосмос был в своем праве. Любой бесхозный объект, найденный в космическом пространстве, по закону принадлежит тому, кто его нашел. С другой стороны, объекты, могущие представлять опасность для деятельности человечества в Солнечной системе, относятся к компетенции военных, тут и разговора быть не может. Главное, есть соответствующий параграф.