— Один удачный рейс… — проговорил я негромко.
Она кивнула.
— И еще один после него, так?…
— Да. Это все, что нужно нашей «Леди», правда?
— Не знаю. Сейчас все зависит от тебя. Ты еще можешь довести дело до конца.
— И сесть на четвертой планете? Ты это имеешь в виду?
— Да. Ведь для тебя это главное, не так ли?
Я не ответил, пристально изучая дисплеи.
— Когда мы разгрузимся, нам придется искать новый груз, за переброску которого в другое место можно будет получить хорошие деньги.
— Можешь не сомневаться: у тех, кому вы везете эти… химикаты, непременно найдется предложение для вас. Другой вопрос, примете ли вы его…
— «Леди» — честный корабль, клянусь!
— Сегодня я с тобой, пожалуй, соглашусь, а вот завтра… Не знаю. Все будет зависеть от того, какой курс ты изберешь, Килкэннон.
— Сейчас я пока знаю одно — какой курс я не изберу. Проклятье!.. Еще один-два рейса, и… Тогда мы могли бы покончить с этим и снова возить честные грузы.
— Ты действительно так думаешь?
— Да… То есть не знаю…
— А что думает капитан Уэскинд?
— Я доложу капитану, какие у нас есть варианты, — сказал я, подумав.
— Ты все еще считаешь, что у вас есть варианты?
— Да, есть. Пока есть.
Капитан Уэскинд спала, но положение было критическим, и я решил, что имею право ее разбудить. Когда Джейн открыла глаза, я снова изложил ей ситуацию, проанализировал различные варианты и высказал свои рекомендации. Потом стал ждать.
Джейн долго сидела молча. Как и в прошлый раз, она не проронила ни слова, и только выражение ее лица отражало мучительную внутреннюю борьбу. Чувствуя, как от жалости у меня защемило сердце, я сказал:
— Это мог быть очень удачный рейс. Тот самый золотой шанс, которого мы так давно ждали.
И снова она не ответила. Джейн молчала, и я вдруг осознал, что давно знаю ответ. Капитан Уэскинд дала его мне, когда я только поступил на «Леди», и ей приходилось обучать меня азам профессии. Так я узнал, что мелким перевозчикам, чтобы выжить, приходится проявлять изрядную гибкость в трактовке законов, правил и статей устава космической службы. Вместе с тем Джейн всегда подчеркивала, что существует грязная работа, и есть законы, которые нельзя нарушать ни при каких обстоятельствах. И если ты видишь, что эти законы вот-вот будут нарушены, ты должен сделать все, чтобы не допустить этого. Если можешь, конечно…
Когда я вернулся на мостик, Хелли Керасайдес была еще там. Он бросила на меня вопросительный взгляд, но промолчала. Я тоже ничего не сказал. Наклонившись к панели бортового вычислителя, я произвел кое-какие расчеты, слегка изменил курс и, опустившись в кресло, стал ждать.
— Теперь мы пройдем совсем рядом с каперскими судами, — заметила Хелли.
— Да. — Я вызвал машинное: — Лили, проверь еще раз автоматику двигателей. Мне нужно, чтобы они продолжали работать даже в аварийной ситуации.
— Ничего не выйдет.
Я вознес коротенькую молитву богам, которые, быть может, следили за нами в эти минуты.
— Сделай все возможное! Пожалуйста.
— Уже.
— Хорошо. Еще одно, Лили… Подготовь свою секцию к срочной эвакуации. У тебя есть еще пара часов. По моему сигналу вся инженерная секция должна собраться у…
— Нет.
— Проклятье, Вокс, в чем дело?!
— Ты изменил курс. Я знаю, что ты задумал. Хочешь помочь детишкам… Тебе нужен кто-то в машинном. Мы остаемся.
Для старшего инженера Вокс это была очень длинная речь.
— Ладно, оставайтесь. Но по моей команде вы должны будете все бросить и выбираться оттуда как можно скорее. Понятно?
— Да.
Я поймал на себе взгляд Хелли.
— Что?…
— Ничего. Просто я хотела бы знать, что ты собираешься делать. И чем я могу помочь…
— Я собираюсь использовать оба вида оружия, которые есть у нашей старушки «Леди».
Ее брови удивленно поползли вверх.
— Ты говорил, «Леди» не несет никакого вооружения…
— В крайних обстоятельствах человек становится чертовски изобретателен. Он может превратить в оружие любой подручный материал. Что касается вас, мисс, то вы и остальные люди с «Канопуса» должны надеть скафандры и ждать в спасательной шлюпке.
— Чен, наверное, не захочет бросать машинное сейчас.