Утром число заболевших увеличилось до пятидесяти человек. Больше половины всего населения. Доктор Рейнгардт объявил всеобщий карантин. Работы, кроме насущно необходимых, приостановили. Только Вадим Шмаков опять пошел на ледник. Зря. Станет плохо, потеряет сознание вдали от убежища, упадет на снег. Верный конец.
Над головой Люды Борисовой медленно сгущались тучи. Маша не преминула сообщить всем, что именно ее конкурентка навела порчу на поселок. А когда я застал Трофима Соболя в его теплице, заливающим в бутылку чистый спирт — перегонные аппараты обычно в теплицах ставят, не в комнатах, — мне стало совсем не по себе. Спирт, конечно, и для лечения используется, и просто для поднятия настроения, но он еще и очень хорошо горит!
— Что делаешь, Трофим? — поинтересовался я.
— Готовлюсь, — опустил глаза он.
— К чему?
— К осаде.
— Кого осаждать собрался?
— Я-то? Никого. В комнате запрусь да лечиться буду.
Скорее всего, соврал в самый последний момент, а осаждать собираются Людку. Нальют ей спирта под дверь и подпалят.
— Подозреваемые — ко мне, — приказал я по селектору, вернувшись в кабинет.
Явились все, кроме Вадима.
— Зачем народ баламутишь, Маша? — спросил я у Волковой.
— Правда должна выйти наружу, — пожала плечиками она, доставая из кармана кусочек сахара. Ишь, все ей нипочем!
— Раз так, будем ее выводить. Детектор не использовали ни разу с тех пор, как я стал техником, и до этого лет пять не использовали. Сейчас мы все пройдем проверку. Под руководством того, у кого есть алиби. Вот хотя бы Рослякова позовем — он санитар, на людях все время был. Алиби у него имеется, и револьвер тоже. Все знают, что из револьвера можно не только крысу застрелить.
Детектор лжи у нас армейского образца. Предназначен для жесткого допроса. Если неправду сказал — высоковольтный разряд током. Меня не проверяли ни разу, но, говорят, крайне неприятные ощущения.
— Есть ли необходимость мучить больных людей? — спросил доктор Рейнгардт. — Я готов пройти допрос, мне скрывать нечего.
Но процедура предусматривает тестовые вопросы, которые сопровождаются болезненными разрядами. Процедура не слишком полезна для здоровья — особенно для тех, кто и так болен.
— Если никто не признается — у нас нет выхода. После обеда приступим, — отрезал я.
— Тогда нужно сформулировать вопрос. Как он будет звучать: «Брали ли вы розу?», «Знаете ли что-то о розе?», «Использовали ли розу для колдовства?».
— Не вижу большой разницы, — заметил я.
— И напрасно, — Рейнгардт покачал головой. — Человек мог не брать розу, а, скажем, сделать с ней что-то на месте. Сжечь, съесть… Скормить крысе. Или украсть ее мог один человек, заплатить — другой, использовать — третий. Поэтому детектор можно обмануть.
— Хорошо, мы обсудим вопрос после обеда, — согласился я.
До обеда никто ко мне так и не подошел. Обедали в молчании. Косились друг на друга, задумчиво жевали рисовый хлеб, ели похлебку из отдельных мисок — на этом настоял Рейнгардт, чтобы хоть немного снизить риск заболевания. Питаться из общего котла — не слишком гигиенично, хотя и правильно в моральном смысле.
— Теперь бросим жребий, кто пойдет на детектор первым, если похититель не решился признаться, — заявил я. — Задумайтесь еще раз — каково вам будет смотреть в глаза людям, когда все откроется?
Вадим Шмаков воззрился на меня непонимающими глазами.
— Что это значит? — спросил он.
— Тебе никто не сказал? Мы решили провести проверку на детекторе лжи.
— Чтобы вычислить гадину, — тут же добавила Маша Волкова. — И примерно наказать.
— Я был на леднике и не слышал.
— Тем не менее ты тоже в числе подозреваемых, и будешь проходить проверку, так как алиби у тебя нет. И еще: нам нужно сформулировать контрольный вопрос.
Поднялся Рейнгардт, пригладил бороду:
— Предлагаю сформулировать вопрос так: «Совершали ли вы одно из следующих действий: срывали розу, росшую в теплице Андрея Распопова, оставляли в качестве уплаты за нее кольца, использовали эту розу, выносили ее из теплицы, использовали ее в личных целях или для каких-либо действий?»
— Смотрели ли на эту розу с вожделением? — хмыкнула Ангелина Докукина. — Я немного изучала психологию и, в частности, детектор лжи. Между прочим, у меня сертификат техника этого прибора, хотя все об этом забыли. А я специально на курсы ездила за сто километров от убежища. Вопрос нужно сформулировать коротко, и он должен быть точным. Скажем, если человек уверен, что он не сорвал, а срезал розу, он совершенно спокойно ответит: не срывал! И детектор ничего не покажет.