— Ах ты, алкаш, — нежно сказал полковник, выуживая из ухи разварившихся плотвичек. — Подожди, сейчас остынет.
И тут в дверь осторожно постучали.
— Опять соседа нелегкая принесла, — раздраженно подумал полковник, привернул газ и крикнул: — Входите, не заперто!
Сосед вошел и вежливо поздоровался.
— Что, сосед, котенка торговать пришел? Подожди до осени, осенью у Камрада потомство появится, бери — не хочу.
— Нет, — сосед топтался посреди комнаты, явно не зная, с чего начать. Потом наконец решился: — Слышь, Сергеич, тут утром по телевизору передали, что на Землю прилетели эти… пришельцы. Ты чо, не в курсах? В общем, хотят, чтобы мы на них напали, потому что они на нас уже нападали, теперь вроде как наша очередь. Короче, я на всякий случай решил в Москву смотаться за семьей. Москву и всякие большие города в случае чего первыми пушить станут, а до нас в Арефине, глядишь, дело и не дойдет. В общем, вот ключи, присмотри за домом, а то мало ли чего… А из Москвы-то как народ ломанулся! Показывали: все дороги автомобилями забиты. Не знаю, пробьюсь ли, но попробую, так что выручай.
Полковник помолчал немного, потом сказал:
— Вот что, сосед. Никуда не езди, позвони своим, у тебя ведь есть спутниковый телефон? Пусть сидят дома и не высовываются. Никто Москву бомбить не будет, а если на дорогах паника, то там опаснее, чем в городе.
— Но ведь пришельцы, Сергеич, — начал было сосед, но потом сообразил что-то и понуро сказал: — Наверное, ты прав, я просто не врубился. По телевизору же говорили, чтобы все сидели по домам, да разве кто сейчас телевизионщиков слушает? Они же все время врут.
— И про пришельцев тоже врут? — с иронией спросил полковник.
— Может, и врут, — немного подумав, ответил сосед. — Но все равно страшно, пришельцы же!
Тут в обыденные звуки русской деревни, ставшей по сути дела дачным поселком, вмешалось что-то постороннее, грозное и чужое. Полковнику этот звук был очень хорошо знаком.
В небе ревели боевые вертолеты.
Полковник вышел на улицу и увидел, как пара боевых, полностью снаряженных «Аллигаторов»[7] с дырявыми сигарами пусковых установок на внешней подвеске низко и хищно протянула над домами, развернулась над лесом, повисела над дальней околицей, словно советовалась, и вернулась.
Следом появился десантный Ми-8, а за ним кокетливый серебристый гражданский вертолет, явно американского производства.
«Аллигаторы» — морда к морде — зависли над окраиной деревни, недалеко от полковничьего дома, на стометровой высоте, слегка поворачиваясь вправо и влево, словно высматривая добычу. Десантный борт опустился ниже, из него по леерам посыпались десантники в голубых беретах, оцепившие поляну, и только после этого на нее опустился «пассажир».
Не то радостное, не то жутковатое предчувствие кольнуло под ложечку. «Как в невесомости», — подумал полковник, а вслух сказал:
— Похоже, это по мою душу, так что ступай-ка ты домой, сосед.
Сосед, с любопытством разглядывавший боевые вертолеты, словно опомнился, поблагодарил за что-то и трусцой побежал по улице, поминутно оглядываясь.
Полковник машинально пригладил отросшие за лето волосы и пошел к околице, на которой уже стояло оцепление. Невесть откуда взявшийся Камрад зашуршал за ним, иногда забегая вперед и вопросительно заглядывая в хозяйские глаза.
Из серебристого вертолета выпала изящная лесенка, по ней спустился полноватый генерал, махнул рукой командиру десанта и пошел навстречу полковнику.
— Ну, здравствуй, Сергеич. Далеко же ты забрался, насилу нашли, — сказал генерал и попытался обнять полковника.
— Здравствую, Петрович, — слегка отстранившись, ответил полковник. — Какими судьбами? Неужто я кому-то понадобился?
— Родине, Сергеич, России-матушке, — генерал делал вид, что шутит, но ему это плохо удавалось. — Пошли в вертушку, в столице с тобой серьезные люди потолковать хотят.
— Пошли, — просто сказал полковник. — Потолкуем. И, повернувшись к коту, добавил:
— Иди домой, Камрад. Иди, я не скоро вернусь, но ты ведь справишься, правда?
Кот зло и печально заворчал, сел, обернувшись полосатым хвостом, и с ненавистью уставился на вертолет.
— Ну, будет тебе злиться, Камрад, служба есть служба, — полковник поднял прижавшего уши кота, потерся щекой о мохнатую разбойничью морду и бросил на землю: — Иди!