Досмотрщик:
— Так, поступило новое сообщение. В резюме говорится: получено подтверждение того, что спектр нового объекта содержит широкополосное тепловое излучение, ионизированный водород и фотоны после аннигиляции электронов и позитронов, скорость которых по голубому смещению определена в 0,992 скорости света note 31.
Рокхаунд:
— Ненавижу говорить «Я был прав», но сами видите: антивещество! Если мы способны наблюдать объект, то сможем его остановить.
Для этого сгодится любой кусок любого вещества.
Досмотрщик:
— Наличие позитронов совсем не обязательно означает, что это корабль с двигателем на антивеществе. При использовании обычного водорода для разгона первым шагом должен стать термоядерный синтез на базе слияния протона с протоном — и это при условии, что там вообще используется термоядерный синтез. При П-П синтезе основная полезная энергия обеспечивается за счет позитрона, испускаемого, когда один из протонов превращается в нейтрон. И перечитайте мои сообщения… это же 99,2% от скорости света! Я думаю, что эта штуковина — межзвездный прямоточный двигатель. И я не уверен, что мы сможем его остановить. Дайте мне пару минут, надо кое-что рассчитать.
Рокхаунд:
— Ты считай, а я почитаю кое-что на эту тему.
Досмотрщик:
— Да, этого я и боялся. Допустим, мы видим эту штуковину как крошечное пятнышко на расстоянии одного светового года. При такой скорости она отстает от света менее чем на три дня. Она намного ближе, чем кажется. Намного! Не думаю, что у нас останется время отреагировать. Проклятье, из-за длительности пересылки эта информация устарела минимум на 3,3 дня. Мы ближе к этой штуковине, чем Земля, но работаем со старыми данными.
Айсмен:
— На каком расстоянии они ее видят через тот большой телескоп?
Рокхаунд:
— Это тот самый телескоп, который используется для обнаружения планет размером с Землю возле других звезд?
Досмотрщик:
— Расстояние они пока не определили, но если объект действительно мчится настолько быстро, то он начнет стремительно увеличивать яркость. Возможно, нам больше не понадобится телескоп с 10-километровой апертурой. Слушайте все — вы знаете, от какой звезды идет передача. Направьте на нее свои телескопы и посмотрите, не заметите ли нечто такое, чего там быть не должно. Я знаю, что у всех старателей есть навороченные спектрометры. Может кто-нибудь регистрировать горячие гамма-фотоны?
Айсмен:
— Наша станция может. И я знаю, что у Винера на корабле тоже есть гамма-телескоп. Потому что сам его там монтировал.
Фрости:
— На моем тоже есть.
Вайолет:
— У меня есть такая возможность. Я взгляну.
Рокхаунд:
— Мой сломался, но, думаю, я смогу его починить. Досмотрщик, если прямоточник разгонялся в течение всего полета, то это означает, что он не летел с постоянной скоростью в течение последнего светового года. Теперь он реально летит быстрее. И времени будет меньше, чем ты думаешь.
Досмотрщик:
— Надеюсь, что ты ошибаешься, Рок… но ты почти наверняка прав, и нам лучше спланировать самый быстрый ответ, какой у нас получится. Для начала нам нужен стартовый рывок в информации. Я просмотрел свою базу данных и вот что обнаружил. У меня просто крыша едет. Буссар провел анализ концепции своего прямоточника и пришел к выводу, что его максимальная скорость может достичь 99,9999% от скорости света. Вы можете осознать такую цифру? Давайте ставить на то, что именно такую скорость он и разовьет в конце полета. Буссар также предположил, что очень большой прямоточник, летящий с такой скоростью, может быть использован для инициации взрыва звезды, а не просто планеты. Дайте мне немного времени, надо прочесть саму статью.
Вонючка Пит:
— Вонючка на связи. У меня есть телескопы любого диапазона — от длинноволнового инфракрасного до горячего гамма. Но у гаммателескопа апертура всего полметра.
Айсмен:
— Винер кому-нибудь писал? Он единственный, кто еще не выходил на связь. У него гамма-телескоп с апертурой в восемь десятых метра и очень хорошим детектором.
Фрости:
— Мой телескоп засек точечный гамма-источник примерно там, где мы ищем. Но он почти тонет в фоновом шуме, и спектр пока снять не могу. Какие длины волн мы увидим?
Вайолет:
— Кажется, я его только что засекла. Очень тусклый источник. Я бы его и не заметила, если бы вы не подсказали, где надо смотреть.
У нас уже есть траектория?
Досмотрщик:
— Я сейчас быстро читаю. Надеюсь, не пропущу что-нибудь важное. Буссар предположил: при полной скорости у прямоточника появится то, что он назвал темпорально-защитным экраном. По сути, это означает: на таком корабле время течет настолько медленно, что он даже не будет знать о столкновении со звездой, пока не погрузится в нее почти до ядра, примерно до 0,02 от радиуса звезды, если считать от центра. Едва корабль начнет приближаться к скорости света, то фактически превратится в устройство по преобразованию энергии в эквивалентную массу note 32, поэтому когда он в конце концов испарится, выброс энергии получится колоссальный. Звезды не взрываются, потому что на их ядра, где происходит термоядерный синтез, воздействуют очень стабильные силы сжатия, находящиеся в равновесии с радиальным давлением из ядра. А взрыв такого масштаба это равновесие полностью нарушит. Буссар рассчитал, что результатом взрыва прямоточника станет мощный локальный перегрев ядра, а это вызовет нечто вроде взрыва сверхновой. И тот, в свою очередь, взорвет звезду. Подобное оружие не просто разрушит Землю, оно уничтожит все живое в Солнечной системе! Проклятье, эти парни, наверное, действительно нас ненавидят.