— Поэтому, — король смотрел на нее, — стране срочно нужен наследник. Со свойствами крови, которые устроили бы черный камень. Я долго изучал родословные всех претенденток, ведущих род от Железной Горы. И выбрал вас не потому, что вы умны, или красивы, или щедры, или еще какая-то дребедень. Просто у вас есть наибольший шанс родить здорового мальчика от больного мужа. Именно мальчика. Потому что кровь девочек камень тоже не принимает… по одному ему ведомой причине.
— Это рецессивный ген? — шепотом спросила Янина. Волосы на ее голове, вставшие дыбом минуту назад, чувствовали холодный ветер.
— Да, — отрывисто сказал король. — Я так думаю.
Потом он внимательнее на нее посмотрел.
— Вы что же, учились где-то?
— Дома. Биология, естественные науки…
— Это хорошо, — его темные глаза на секунду сделались светлее. — Это очень удачно, это сэкономит нам кучу времени.
Он откинулся на спинку скамейки. Лицо расслабилось, будто оплыло в тепле.
— Я боялся, что вы будете плакать, устроите истерику. — Он дышал, будто после долгого бега. — Похоже, хоть с этим мне повезло. Как работает жертвенный камень, вы, конечно, не знаете?
— Могу только предполагать, — Янина подалась вперед и опустила ладонь в ледяную воду фонтана. — Это сенсор, да? Как те, что пропускают в театр по билетам, как те, что пропускают в закрытые городские кварталы…
— Сложнее. Но вы правы. Это сенсор, и пропуском является код. Генетический код. Не спрашивайте меня, что это такое, я сам не знаю. Я только знаю, что он существует, и что камень его считывает, и что у моего сына этот код сбит.
Он глубоко вдохнул и выдохнул, так что плечи его поднялись и опустились. «Интересно, — думала Янина. — Это происходит со мной, сейчас. Это я выйду замуж за идиота с мутными голубыми глазами. Навсегда. Навсегда-навсегда, потому что королевы, даже вдовы, никогда не выходят замуж вторично…»
— Понимаю, — хрипло сказал король.
Она посмотрела на него в ужасе: «Он умеет читать мысли?!» Потом опустила взгляд на свои мокрые руки:
— Перстни. Они все упали. Сразу после оглашения имени.
— Понимаю, — повторил он сквозь зубы. — У дочерей барона из Хлебного Клина тринадцать и шестнадцать шансов, соответственно, родить от Новина здорового сына. На сотню, я забыл сказать. По-хорошему, мне следовало бы арестовать барона после всех провокаций, что он устроил в городе. В столице волнения, вы знаете? Ах, откуда… Барон заплатил бродячим проповедникам, чтобы те предрекали ужасы, которые ждут всех в случае вашего воцарения. А я заплатил другим, и они предвещают благоденствие. Все оракулы продажны, вы это знали?
— Но ведь есть и настоящие.
— Нету, — сказал король с такой силой убежденности, что Янина сразу ему поверила. — Мне следовало бы обезглавить барона на площади, это же явный бунт. Но у меня нет сейчас сил на войну. Я не могу рисковать ценами на хлеб. Придется как-то задабривать его, жаловать что-то в подарок, вместо того чтобы вздернуть на ближайшем суку бунтаря и предателя.
Король говорил с фонтаном.
— Поэтому свадьба, как я уже сказал, через неделю. Новина очень трудно готовить. Он боится людей, особенно боится толпы. Его накачивают успокоительным, нормальный человек заснул бы на месте, а у этого еще хватает сил дрожать и метаться. Прошу прощения, принцесса, но познакомиться с мужем вам придется потом, после свадебной церемонии. Сейчас я не рискну лишний раз его тревожить.
— Он… понимает… что происходит? — тихо спросила Янина. — Он вообще… узнает людей? Или…
— Ненужный вопрос, — сказал король сквозь зубы.
— Прошу прощения.
— Он, конечно же, узнает людей. Тех, кого знает. Не морочьте себе голову раньше времени, я велю прислать вам каталог из закрытого зала библиотеки, закажите, что только захочется. Я вижу, вы из этих. Из книжников.
— С-спасибо.
* * *Через семь дней, не раньше и не позже, в королевском дворце сочетались перед долгом и законом Новин, наследный принц, и Янина из Устока. Церемония была сдержанной, не слишком пышной и не очень многолюдной — как раз такой, чтобы соответствовать требованиям приличий.
Принц стоял, как нагретый восковой столбик, — полноватый, мягкий, в его голубых мутноватых глазах были ужас и покорность судьбе. Два рослых слуги маячили справа и слева от принца. Всякий раз, когда он начинал оглядываться или переступал с ноги на ногу, они придвигались ближе. Однажды в руке того, что стоял дальше от Янины, блеснул шприц.