— Проклятье! — выругался Дэвид. — Такой крупный!
Джефф попытался выгнать рыбу из укрытия, но трещина между стеной и камнем была слишком мала.
— Иди сюда, давай попробуем сдвинуть этот камень. — Он провел рукой вдоль камня, нашел, за что можно ухватиться. Дэвид схватил камень с другой стороны. Они посчитали до трех и нажали. Туннель огласился эхом от их кряхтения. Даже в полутьме Джефф видел, как багровеет лицо Дэвида. Джефф уперся одной ногой в стену туннеля и дернул сильнее. Огромный камень шевельнулся, подняв тучу ила в воде.
— Тяни! — простонал Джефф. Дэвид закряхтел громче, издал долгий горловой стон, крепко зажмурившись.
И вдруг камень с плеском перевернулся. Джефф и Дэвид заорали от восторга и захлопали в ладоши. Потом наклонились, упираясь руками в колени, напрягая зрение, чтобы разглядеть «восьмерку». Вода была мутная, но ил быстро осел, обнажив черную расселину у основания стены.
— Наверное, «восьмерка» забился туда, — сказал Дэвид.
— Держу пари, там и «десятка» прячется! — воскликнул Джефф. Он опустился на одно колено, вода намочила его шорты, но он не обращал внимания и пытался заглянуть в трещину. Однако там было слишком темно.
— Мы могли бы принести фонарик, — предложил Дэвид.
Джефф посмотрел на Дэвида.
— Или один из нас мог бы сунуть туда руку и пошарить. — Друг улыбнулся и отрицательно покачал головой.
Джефф рассмеялся.
— Понимаю. Страшно сунуть руку в эту дыру, не зная, что там, внутри. — Он еще раз заглянул в щель, потом посмотрел на Дэвида.
— Что? — спросил Дэвид.
— Думаешь, испугаюсь?
Дэвид рассмеялся своим особенным смешком, так он смеялся, когда они задумывали нечто такое, что могло навлечь на них неприятности.
— Ни за что. Ты этого не сделаешь.
— Думаешь, испугаюсь? — повторил Джефф.
Дэвид посмотрел на отверстие.
— Да, думаю.
Джефф потер ладони.
— Ладно, я это сделаю. — Он встал поближе к отверстию, протянул руку и замер, сунув пальцы в темную дыру. Рассмеялся. — Она глубокая, — сказал он, просовывая руку все дальше и дальше, по локоть. Сердце у него колотилось. Он чувствовал неровный камень и грязь и тянулся дальше, пока его плечо не прижалось к бетонной стене. Пошарил вокруг, готовясь к тому, чтобы не испугаться, если его рука наткнется на одного из карпов. Его пальцы прошлись по чему-то гладкому. Он чуть отдернул руку, потом опять протянул ее вперед, пошевелил пальцами, пока они не наткнулись на гладкую штуку. Это не камень.
— Что там? — спросил Джефф. Он сунул плечо глубже в отверстие, напрягая пальцы, чтобы достать неожиданную находку.
— Осторожно, у тебя рука застрянет! — предостерег Дэвид, нависая над приятелем.
— Там что-то есть… Ох! — Он понял, что это. Или ему показалось, что понял. Он надеялся. — Пожалуйста, ох, пожалуйста, ох, пожалуйста!.. — твердил он, выкапывая гладкий шар из грязи.
— Что? Что это? — суетился Дэвид.
Джефф почувствовал, как шар освободился, убедился, что крепко держит его, опасаясь, что он уплывет, исчезнет, будто рысь из его сна. Мгновение помедлил, гадая, не грезит ли он, почувствовал, как холодная вода касается его бедер, подтверждая реальность происходящего. И вытащил шар из отверстия.
— Боже мой! — произнес Дэвид.
Джефф поднес шар ближе к лицу. Он был темно-синий, как морская волна в грозу. Темно-синий — это «Атлетика». Или «Искусный свист»? Не редкий, но все-таки это шар. Он нашел шар на воле! Джефф вышел на дневной свет. Отмыл шар в ручье, вращая его, соскреб прилипшую грязь.
— Какого он цвета? — спросил Дэвид, наклоняясь. — Темно-синий? Это «Искусный свист», да? Не могу поверить, что ты его нашел! Не могу поверить.
Джефф присмотрелся внимательнее.
— Он темно-синий? Почти. Но разве не чуть темнее, чем темно-синий? И немного лиловатый? — Он видел много темно-синих в витринах магазина амулетов.
— Дай посмотреть, — попросил Дэвид. Джефф протянул ему шар. Дэвид поднял его к свету, склонил голову на одну сторону, на другую. — Это, должно быть, темно-синий. Какого еще цвета он может быть? Это ведь не лиловый. Да, темно-синий! — Дэвид вернул шар и взвизгнул от возбуждения.
Они взбежали на берег и помчались домой. Джефф высоко держал шар и кричал:
— Смотрите, что я нашел! — всем, кого они встречали.