Там были еще какие-то слова, но Март их забыл. Он вздохнул, покашлял, прочищая горло, и щелкнул переключателем записывающего устройства: «Мемориалы могут быть опасны, как, например, вот этот. Я уже тебе говорил, что нынешний невелик. Самый большой, который мы обозначили как Номер Девятнадцать, находится на астероиде, диаметр которого раз в десять превышает этот, а следовательно, объем внутреннего пространства у него может оказаться в тысячу раз большим. Честно говоря, я его боюсь. Предлагаю заняться им напоследок».
Голос его вокодера был резким и неприятным. Март это знал, но выбирать не приходилось, поскольку покупка софта для придания голосу приятного тембра и мелодичного звучания была ему не по карману. Вернувшись на хоппер, он отредактирует сказанное для пересылки Кит. Вот ее голос звучал!..
«Имеются по крайней мере пять сект и культов, приверженцы которых верят, что люди, погибшие в таких вот мемориалах, будут на протяжении целой вечности прислуживать усопшим, которые в них похоронены. Некоторые из этих культов считаются отпочковавшимися от главных, более традиционных религий. Другие являются откровенно сатанистскими. Мы еще недостаточно увидели, чтобы идентифицировать секту, создавшую этот могильник, да, если честно, я сомневаюсь, что мы увидим больше».
Если дело с этим шоу выгорит, если оно действительно принесет им кучу денег, то можно будет (конечно же: если, если!) подумать о том, чтобы Собрать или прикупить робот-зонд. Но вот если этот зонд накроется…
Он начал осторожно выкарабкиваться из-под трупа, а затем быстро скользнул под защиту следующего.
Ничего не случилось.
Memorare… Латинский вариант молитвы Март в свое время читал раза два, не меньше. Но и его он забыл так же прочно, как английский. Нет, пожалуй, еще более прочно.
Лезвие предназначалось для уничтожения скафандра, а стало быть, и жизни любого, кто попытается сюда забраться. По крайней мере, это-то ясно. А как насчет тех, кто захочет отсюда выбраться?
Март придал первому трупу устойчивое вертикальное положение и легким толчком послал его через помещение. Выглядело вполне натурально.
Ничего. Никаких лезвий. И вообще, насколько Март мог видеть, никакой реакции.
Возможно, охранная система (чем бы она ни являлась) распознала подделку. Март попытался придать второму трупу еще больше убедительности в плане имитации жизни.
Снова ничего.
Ну, а если заставить покойничка сымитировать появление в камере? Несколькими размашистыми рывками он высвободил достаточную длину страховочного шнура. Прицепив его к третьему усопшему и крепко зажав тонкую оранжевую веревку в руке, Март придал трупу нужное ускорение. Когда тот вылетел за пределы камеры мемориала, Март легонько потянул шнур и заставил мертвеца вернуться назад.
Сверкнуло вылетевшее из расселины лезвие и раскромсало и без того уже поврежденный скафандр покойника, толкнув при этом мертвеца в сторону Марта.
«Вот тебе новый слуга, — пробормотал Март, — кем бы ты ни был». Полагая выход безопасным, он проследовал в обратном направлении тем же путем, каким сюда пришел. Быстро и решительно.
Снаружи Март снова врубил запись: «Мы только что видели, какими опасными могут быть подобные мемориалы, хотя они составляют лишь малый процент от общего числа. Но из-за таких вот паршивых овец тень подозрения ложится на все захоронения, так что их опасаются навещать люди, желающие отдать почести усопшим, или безобидные туристы. Нам просто необходима программа идентификации и обезвреживания опасных мест».
Включив ракетную тягу скафандра, Март облетел вокруг захоронения, чтобы заснять побольше материала, который ему, возможно, никогда и не пригодится. Наматывал километраж записей. Слава богу, памяти в цифровике было предостаточно. Единственное достояние Марта, которое он мог тратить щедро и даже расточительно.
«Кто-то когда-то погиб в этом месте, — говорил Март в микрофон, — здесь, далеко за пределами марсианской орбиты. Другие люди, наниматели или подчиненные, друзья или родные, построили этот мемориал и сделали его смертельной ловушкой, чтобы у незабвенного усопшего были слуги, которые бы заботились о нем… Где? В духовном мире? В раю? В нирване? На Небесах?… Или в аду? Ад тоже не следует сбрасывать со счетов».
На плавных изгибах стен плясали буквы, чужие и прекрасные. Похоже, арабские или санскрит. Надо будет взять их покрупнее, чтобы люди узнавали это место и держались от него подальше. А пока достаточным предостережением будут плавающие перед входом трупы. Март выключил цифровик и вернулся в свой обшарпанный хоппер грязно-оливкового цвета.
* * *