Кей не спеша осматривался. Каменные, древние, холодные скамьи. Сидеть на них совершенно не хотелось. Пол неровный — за тысячу лет подошвы курсантов и преподавателей протерли канавки там, где чаще ходили. Арена утоплена вниз сажени на три, посыпана песком и выровнена, видны аккуратные следы грабель. На стенах большие картины с табличками внизу, меж картинами висит оружие.
— Любопытное местечко. Ну, что их отличает… — Кей не спеша двинулся к ближайшей картине. — Наверное, тысячелетние традиции Гритольда. Строгость там, отработанная система учебы, тренировок… Диета, наверное, спартанская. Возможность завести знакомства. Кстати, курсанты здесь?
— Те, кто здесь учится, знакомы с детства. Наших курсантов отозвали еще полгода назад. Гритольдские, наверное, здесь, сидят на постах по осадному расписанию. — Грамон тоже подошел к картине. — Ага, один из Великих Князей Гритольда в битве при… Забавно. При Лирове. Не знал.
На картине, которую мнящий себя знатоком искусства Кей сразу обозвал про себя мазней, невероятно мускулистый герой с прямо-таки женским личиком нещадно избивал десяток орков. Еще примерно столько же валялись вокруг по частям, хотя головы продолжали скалиться, а когтистые лапы — тянуться к убийце.
— Эти орки давно маникюр не делали, — поделился впечатлением Кей. — И, если верить пропорциям, герой был поистине косой сажени в плечах. И такого же роста. Не томите, Хью. Что тут было особенного?
— Эпоха Прибывших. Наши предки пришли сюда с островов, ушедших на дно, и мы даже не знаем толком, сколько их было и как они назывались. Остались одни сказки, потому что Прибывшим нужно было выживать на Материке, о котором они не знали ровным счетом ничего. На островах они жили тихо, никто, кроме купцов, никуда не плавал, и хотя о других расах было известно много, все это относилось к области теории. И вот теперь с ними нужно драться. А как? — Грамон указал на картину. — Куда Князь воткнул топорик?
— Под заднюю реберную дугу. Говорят, если удачно попасть, останавливается дыхание третьего легкого.
— Так и есть. Там нервный узел, его поражение парализует добавочную диафрагму. А третье легкое отвечает за выработку жизненной силы из вдыхаемого эфира. После такого удара орк становится просто здоровым увальнем, даже не столь здоровым, как следовало бы ожидать — сами по себе мускулы у них работают с меньшей отдачей, чем у человека. Вот этому невезучему парню Князь мечом уже разрубил артерию на левой ноге: именно на левой, и именно в этом месте она у них прямо под кожей. Другое такое место есть на правой руке. Я уверен, что эти картины могут быть как угодно плохо нарисованы, но с технической точки зрения на них все верно. Иначе преподаватели сочли бы их вредным мусором. Начинаешь понимать?
Римти сложил руки на груди и попробовал начать понимать. Значит, Прибывшие учили своих детей убивать. Тут, конечно, есть особенности. Даже людей надо уметь убивать, это серьезная наука. Убивать собак, скажем, тоже учат во всех училищах. Ну, и убивать нелюдей всех мастей учат везде. Только с собаками устраивают бои — давно уже не смертельные, собак жалеют… Но бывает всякое. Кшатрий должен победить страх, и страх крови тоже. Кей остановил себя: не туда. Была мысль… Да, в обычных учебных заведениях учат убивать всех возможных противников.
— А как вас учили убивать орков, Хью?
— По учебникам, по макетам. А потом самый крупный инструктор надевал защитный костюм, работали с ним. — Грамон насмешливо разглядывал Кея. — Соображаешь, молодец.
— Здесь убивали живых нелюдей, и эта традиция сохранилась, — уверенно доложил Римти.
— Попал. Ну, не только нелюдей, между прочим. Людей тоже. У Империи всегда полно приговоренных — и людей, и нелюдей… Всех сюда. И пленных. Кентавров, водяных, даже лесных троллей — этих тоже можно одолеть, если знать как. Порой на этом песке и курсанты умирали, причем знатнейших фамилий! — Грамон хмыкнул.