— Очень, — кивнул имперский посланник. — Ожидаете превентивного удара по лесу со стороны Гритольда? С их стороны было бы странно не отправить туда роту-другую, чтобы вырезать эту шушеру.
— Роту?… Шушеру?… — Командир эскадрона мгновенно осознал, что говорил с сугубо штатским человеком, и хрипло рассмеялся. — Этой шушеры там не менее трех тысяч бойцов, и бойцов, как я уже сказал, вполне управляемых. На самом деле больше, я бы предположил, раза в два больше… Имея общее командование, они могли бы за одну ночь захватить Рожец — это на гритольдской стороне городок без постоянного гарнизона, напротив горы, — потом снести моих ребят, а при необходимости и эльфов, и открыть всем желающим прямой путь в Княжество.
— Надо же! — Кей Римти шагнул поближе. — А что же случилось с лесником?
— Видите ли, — любопытные глаза Кея понравились кавалер-майору куда больше скучающих пуговок Грамона, — видите ли, по следам можно составить некоторое представление не только о численности противника, но и о том, что он сам этими же самыми следами пытается тебе внушить. Не менее пяти тысяч! До тысячи лошадей. Гоблины проносили свои огнебросы на руках, а не катили на лафетах, как обычно, — это тоже о многом говорит! Орки пятились через каждый десяток шагов, я все вижу, я же семь лет отбарабанил на западной границе! Я обо всем сообщаю в Шиссу-на-Лоре, но реакции никакой. Хотя я точно знаю, что в крепость вошла целая бригада горных стрелков. Сидят там и пьют пиво, а я теряю людей. Куда это годится?
— Никуда не годится, — вздохнул Кей. — А что с лесником?
— Не вернулся лесник два дня назад. Сами догадайтесь, что с ним. А в Лиров, — кавалерист ткнул пальцем за апельсиновую рощу, где белели одноэтажные домики предместья, — в Лиров постоянно завозят спиртное! Полиция и так не справляется, жители бегут, дома грабят, а командование заботится только о том, чтобы пришлым бродягам хватало пойла!
Римти тоже покосился на приграничный городок. Прогуливаясь не так давно возле штаба эскадрона, он уже слышал о буднях заполоненного приезжими поселения. Орки всех мастей, гоблины, которых в этих местах не видели уже лет сто, непонятные гномы, швыряющие деньги во все стороны, — для привыкших к тихой жизни горожан это уже было чересчур. Но самое паршивое начиналось с наступлением темноты. С округи подтягивались уже откровенные бродяги и воры, количество которых постоянно росло. Все при оружии, они плевать хотели на комендантский час и уже не раз заставляли отступать полицейские патрули. Жители бежали, однако трактиры губернатор запретил закрывать именным указом. Впору было устроить большую облаву, но никаких приказов не поступало.
— Так, может быть, — предположил Кей, — их поят, чтобы они не торопились присоединиться к бандам в том лесу?
— Чушь! — рявкнул майор, хотя Грамон за его спиной согласно кивнул секретарю. — Чушь! Осталось три дня, сколько их еще туда набежит? Я уверен, тысячи и тысячи сейчас пробираются сюда — и зачем? Выпить? Я же знаю, что такая ситуация по всей границе. А этот лес?! Будь моя воля, я бы окружил его сводным корпусом и ни единого гада живым не выпустил! Там невиноватых нет. А лучше — драконами их, чтобы бойцов не губить. Спалить вместе с лесом! А вместо этого, нелюдь скапливается, извините за грубое слово, а мы ничего не делаем! И теряем людей!
На последних словах кавалерист снова повернулся к Грамону, но тот лишь кивнул в сторону дороги.
— Кажется, что-то случилось.
Сопровождавшие кавалер-майора солдаты забирались в седла, адъютант приближался на рысях, ведя командирского коня.
— Господин кавалер-майор! Дым!
Едва заметив вдали разорванные ветром клубы дыма, кавалерист разразился бранью и кинулся к коню.