Вернемся на Землю, решила я, подарю Рупрехту китайского лесовичка. На груди этого фарфорового уродца написано на девятнадцати языках: «Мы, говнюки, тоже нуждаемся во внимании».
«Ханна Кук, хотите поговорить об этом?»
Я покраснела, но Рупрехт имел в виду теорию суперструн.
«Не знаю, — засомневалась я. — Такое, наверное, не каждый поймет».
«Да ну, — протянул Рупрехт. — Все типы элементарных частиц заменяются на единый фундаментальный блок — струну, вот и весь фокус».
И спросил: «У тебя в детстве волосы были кудрявые?»
«Нефункциональные детали можно пропускать, Рупрехт».
«При движении, — как бы нехотя пояснил он, — струна, то есть единый фундаментальный блок, вычерчивает в пространстве что-то вроде трубки или листа, в зависимости от того, замкнута струна или нет. При этом струна может вибрировать. Эти вибрации мы, физики, называем модами. Костя, будь у него интеллект, назвал бы их нотами.
Но у Кости нет ни интеллекта, ни скрипки. А с помощью суперструн, Ханна Кук, можно построить теорию всего».
«Это нескромно, Рупрехт».
Он демонстративно сплюнул.
Это ведь он, впервые увидев меня, раскрыл рот: «Какое интересное сочетание атомов!» Если бы я этого не услышала, улетела бы в Пустынный парк. Он огромный, он тянется по всему экватору Марса. Пески в дюнах рыжие и такие нежные, что в них можно купаться. И все такое прочее. Когда край каньона Эхо совсем четко вырисовался рядом, я стала смотреть на звезды. Они беспредельно высокие, а в провале каньона — противная тьма. За многие тысячелетия, за многие миллионы лет там, на дне каньона, могли скопиться самые ужасные гадости.
«Костя, а как мы обойдем каньон?»
«Похоже, ты из пугливых?»
«Нет, я из смертных».
Он нехотя улыбнулся и полез в сенсоры черного ровера.
Ужасный каньон, на который я не смотрела, тонул и тонул во тьме, но все равно оставался все время рядом. Я чувствовала его всей своей полуголой спиной, а черный ровер выбросил гибкую лапу и установил на камне плоский светильник. Из светильника вырвался узкий, как игла, луч света. Пронзив тьму, он уперся в противоположную, невидимую, стену каньона.
«Ханна Кук и Цикада пойдут первыми».
«Куда это они пойдут?» — не поняла я.
«На ту сторону каньона».
«Я не умею ходить по лучу».
«Этого и не надо. Это умеет ровер».
«Тогда первыми пусть идут мальчики».
«Если мы пойдем первыми, вы струсите, придется возвращаться за вами».
«Все равно не пойду с Цикадой. Она начнет трястись, и я упаду в пропасть».
«Ладно, — сказал Костя. — Мы с Цикадой пойдем первыми».
И спросил: «Рупрехт, ты справишься с Ханной?»
«В Центре исследований я даже с обезьянами справлялся!»
«Не смейте так говорить!» Я хотела закрыть глаза, чтобы не видеть, как Цикада и Костя вместе с черным ровером рухнут в пропасть, но ничего такого не произошло. Не было ни звуков, ни движений. Ничего такого не произошло. Сумрак, черный провал, узкий, как игла, луч. Только в какой-то момент Костя и Цикада исчезли. Вот сидели на спине черного ровера и исчезли. Сидели, обнявшись, и исчезли. Ровер как стоял, так и стоит на краю каньона, а, их нет.
«Рупрехт!»
«Что, Ханна Кук?»
«Он их сбросил, сбросил!»
«Да нет. Они уже на той стороне».
«Не обманывайте меня, Рупрехт! Он их сбросил, сбросил!»
«Да нет же. Садитесь со мной рядом. Ближе!»
«Пожалуйста, не касайтесь меня руками».
«Садитесь ближе, а то буду касаться».
«Я боюсь, Рупрехт! Я боюсь!»
«Хотите остаться одна?»
«Лучше остаться одной, чем упасть в такой страшный каньон».
«Не дергайтесь, Ханна Кук. Дайте мне помочь вам».
«Почему вы помогаете мне так? Уберите руки!»
«Не уберу. Не могу убрать. Так удобнее». Рупрехт поднял меня и усадил на широкую спину черного ровера, ужасный мальчик с грязными невербальными коммуникациями. Я везде чувствовала его руки, особенно там, где их не было.
«Если вы меня уроните, Рупрехт, я погибла».
«Я знаю». Он меня ни разу не уронил, но я чувствовала, что погибла.
ДОКТОР МИКРОБУС
Запрещающие голограммы всплывали как зеленые пузыри. Два контейнера смоллет. Официально доктор Макробер еще ни для кого не определил своего места в мировом пространстве, поэтому войсеры искали его и на Земле, и на Лунной базе, и на Марсе. Но он пока не собирался определять свое место.
14.40…
14.51…
15.02…
15.13…
15.24…
15.35…