— Это Яртатгурк, — объявил Маккабби.
Яртатгурк прихрамывал — последствие основательного пинка головореза из племени бингхи-бангхов. Остальное племя тоже пришло и выжидательно расселось на корточках вокруг нас троих, словно им не терпелось посмотреть, какое новое лакомство я припас для их юноши.
— Теперь мы должны воспроизвести ритуал, — сказал я и начал зачитывать описание церемонии в «Золотой ветви», а Маккабби фразу за фразой переводил. По завершении юный Яртатгурк внезапно встал и, невзирая на хромоту, изобразил бодрую джигу к дальнему горизонту. Остальные анула забормотали между собой и начали постукивать себя указательными пальцами по лбу.
Когда Маккабби привел назад упирающегося Яртатгурка, я сказал:
— Церемония же должна быть им знакома…
— Они говорят, мол, если тебе так адски хочется пить, что ты готов пуститься в такие тяжкие, мог бы не бусы привезти, а аппарат для бурения артезианских скважин. И они правы.
— Не в том смысл, — сказал я. — Согласно Фрейзеру, когда-то давным-давно у широкорота была жена-змея. Змея жила в водоеме и обычно вызывала дождь, плюя в небо, пока не покажутся радуга и облака и не пойдет дождь.
Перевод этого вызвал целую бурю чириканья и постукивания пальцами по лбам.
— Они говорят, — перевел Маккабби, — мол, покажи им, как птица совокупляется со змеей, и они принесут тебе сколько угодно воды, даже если придется на руках прыгать отсюда до гребаного залива Карпентария.
Подобное отношение угнетало.
— Я совершенно уверен, что такой почтенный антрополог, как Фрейзер, не стал бы лгать относительно их племенных верований.
— Если он родня тому Фрейзеру, который был у меня когда-то в приятелях, старому Блейзеру Фрейзеру, то он солгал бы о том, какая рука у него левая, какая правая.
— Нет, — непреклонно возразил я, — я проделал двенадцать тысяч миль, чтобы воссоздать этот обычай, и ничто меня не остановит. Теперь скажи Яртатгурку, пусть перестанет визжать, и перейдем к делу.
Маккабби удалось — при помощи большого батончика слабительного — убедить Яртатгурка, что церемония (сколь бы идиотской он по невежеству своему ее ни считал) не причинит ему вреда. Втроем мы отправились проверить прудик и с удовлетворением обнаружили, что он полон омерзительной бурой воды и достаточно глубок и широк, чтобы утопить наш грузовик. Оттуда мы направились в бескрайний буш.
— Для начала, — сказал я, — нам нужна змея. Живая.
Маккабби поскреб баки.
— Тут у нас загвоздка выйдет, Преп. Бингхи съели почти всех змей в пределах досягаемости. И атаковали их с безопасного расстояния — бумерангом или копьем. С местными гадами живьем никому встречаться не советую.
— Почему?
— Ну, у нас есть тигровая змея и шипохвост, а яд у них по замерам в двадцать раз мощнее, чем у чертовой кобры. Еще водится тейпан, а я сам видел, как лошадь пала через пять минут после его укуса. Есть еще…
Он прервался, чтобы схватить Яртатгурка, который попытался улизнуть. Указав в буш, Маккабби послал парня к горизонту с четкими инструкциями. Яртатгурк захромал прочь, нервно оглядываясь по сторонам и мрачно жуя свой батончик. Вид у самого Маккабби, когда мы последовали на некотором расстоянии за туземцем, был не самый счастливый.
— Жаль, что вашу сволочь Фрейзера нельзя за змеей послать, — язвительно бормотал он.
— Да ладно, — обнадежил я. — Должна же быть хоть одна неядовитая разновидность, которая послужит нашей цели.
— Ничто нашей цели не послужит, если сперва мы наступим на какую-нибудь из прочих, — ворчал Маккабби. — Будь я проклят, если это не самый идиотский…
Внезапно зашевелились кустики травы там, где мы в последний раз видели пробирающегося, согнувшись в три погибели, Яртатгурка.
— Поймал! Он поймал! — закричал я, когда туземец поднялся со сдавленным криком.
Яртатгурк четким силуэтом выделялся на фоне неба, но отчаянно боролся с чем-то огромным и бьющимся — ужасающее зрелище для любого взора.
— Чтоб я сдох! — с благоговейным удивлением выдохнул Маккабби. — Никогда не видел квинслэндского питона так далеко на западе.
— Питон!
— Да, черт побери! — с неподдельным восхищением отозвался Маккабби. — Двадцать футов, помяни мое слово.
Я уставился на ожившего Лаокоона. Яртатгурк почти скрылся под извивающимися кольцами, зато его хорошо было слышно. На мгновение я задумался, а не отхватили ли мы больше, чем сможем переварить, но решительно подавил это проявление малодушия. По всей очевидности, Господь следовал сценарию Фрейзера.