— Да, командир.
— Реанимация единица!
— Кибернетик, слышите меня? — обратился Гровер в пространство, ибо специалист находился в другой части корабля.
— Так точно, командир!
— Не паясничайте, Содан. Сделайте, пожалуйста, вот что. Уничтожьте все данные о координатах Земли.
— Вообще все, Гровер? Включая те, что в поле Ртутника?
— Да, все, Содан. И действуйте побыстрее. Причем…
— Стереть информацию?
— Нет, этого недостаточно. Уничтожьте физически. Возьмите рабочий лазер. Испепелите блоки. Только не увлекайтесь слишком. Не прожгите корпус.
— Понял, командир. Сейчас приступаю.
— Думаете, они не узнают, если следили за нами давно? — пожал плечами физик.
— Откуда мне знать? — холодно глянул на него капитан. — Из пепла блоков уж точно ничего не раскопают. Конечно…
— Есть другие источники информации, — договорил за него физик.
— Есть, Ремо. К сожалению.
— Интересно, Гровер, в перечне ваших обязанностей имеется секретный пункт? То есть можете ли вы приказать нам всем покончить жизнь самоубийством?
— Не вашего ума дело, господин физик.
— Успокоили, командир, — физик улыбнулся.
— Что тут смешного, Ремо? — нахмурился капитан.
— Просто представил. На борт шагают представители иного разума, тянут руку для пожатия, а тут полный суицид. Во комедия будет!
— Много болтаем, Ремо.
— Есть время, командир. Не думаю я, что они так, на предельной скорости, и подойдут. Должны начать тормозить. Кстати, тут и пригодится наш безработный.
— Олдрин?
— Именно. Рассчитав тормозное ускорение, можно будет понять, что за существа находятся внутри. То есть из чего они. Хотя бы приблизительно, так ведь?
— Не так, к сожалению, — покачал головой капитан. — Судя по нашему собственному тормозному вектору, нас с тобой тут не должно быть.
— В смысле, у них тоже реанимация, только ускоренная?
— Вот именно. Если они, конечно, вообще там присутствуют. Там могут оказаться далекие аналоги нашего Ртутника, и не более.
— Допустимо, — кивнул физик.
Оба замолчали. Им было что наблюдать, точнее, чем любоваться.
Перед ними на большом виртуальном экране расстилалось неизвестное. В общем-то, визуальная пустота. Масштабы ее были непредставимы для человеческого разума. Если бы обзор был круговой, то все, чем она могла себя выдавать, — это отсутствие звезд. Там, за этой «сверхдырой», не было ничего. Хотя по краю — они уже зафиксировали это — присутствовала едва уловимая аномалия. Но для них, астронавтов, конечно же, наблюдаемая. Плотность звезд превосходила среднюю, и к тому же их цвет тоже отличался. Был сдвинут. Причем по-разному: у одних — в красную, у других — в голубую область. Все в зависимости от расположения относительно чудовищной массы. Плотность далеких светил изменилась потому, что таинственный объект работал как гравитационная линза.
— Значит, по-вашему, такая штука существовать не может? — подвел итог любованию пустотой командир.
— Конечно, не может, — почему-то поежился, хотя вокруг был идеальный микроклимат, физик. — По крайней мере, хоть сколько-то длительное время. Эта сверхмасса обязана тут же схлопнуться, провалиться в тартарары.
— Но в центре Галактики вроде бы что-то такое существует.
— Может быть, даже побольше, — согласился физик. — Но ведь там она и впала в сингулярность. Она непрерывно схлопывается. Просто мы видим ее, вернее видели бы, не мешай нам галактический рукав… из-за постоянно падающих на нее звезд. Похоже, они туда ссыпаются, будто песок. Во жуть-то! Как хорошо, что мы живем далеко.
— По нашим представлениям, жить возле центра никто и не может. Нам повезло, мы в коротационной окружности, — поучаствовал в просветительной беседе капитан.
— По нашим представлениям, и этой не должно быть, — взмахнул рукой физик. — Я вам докладывал о кольцах, Гровер?
— Я просматривал ваши заметки, уж не обессудьте, — выдавил улыбку капитан.
— Я назвал это «кольцами», — все же пояснил физик. — А как еще это назвать? Кольца тоже, как и объект внутри, не наблюдаемы. Отсюда я не могу оценить, видимо, нужна более удаленная точка… Хотя не уверен, что откуда-то со светового года удастся вообще что-то рассмотреть. Может, пропадет и сама «сверхдыра». Ведь она необычная… Да, о кольцах. Их целая система. Честно говоря, я запутался, сколько их, слишком малое время идут наблюдения. Но, похоже, тысячи. Не знаю, скорее всего, они не пересекаются друг с другом, хотя тут и черт ногу сломит. Так вот, капитан Гровер, вы поняли, из чего эти кольца?
— Там что-то двигается внутри, да? И как показывает аппаратура, точнее как трактуете вы, Ремо, с субсветовой скоростью, так?
— Да, капитан. И знаете, что там движется?
— Планеты? — прикинул вслух капитан и тут же сгладил проявившееся мальчишество: — Это я так, навскидку, поэкспериментировал.
— Нет, командир, планеты бы мы спокойно пронаблюдали. Хотя простым телескопом проблематично.
— Из-за скорости?
— Да нет, против фазовой даже скорость света бессильна. Обзорную плоскость всегда можно повернуть быстрее любого материального тела. Просто обычным телескопом нечего ловить. Ведь планеты светят отраженным светом, а здесь нет близкой звездной подсветки. Но есть и другие методы. Однако что это я о планетах? Там вовсе не планеты — еще хуже.
— Не томите уже, Ремо, — бросил капитан.
— Эти кольца сами состоят из «черных дыр», Гровер.
— Вы это точно установили? — внимательно глянул на физика капитан.
— Нет, не точно, командир Гровер, — отмахнулся физик. — Но к нам приближаются гости. Я не знаю, удастся ли нам нормально поговорить. Так что довожу вам свои мысли. В обычной обстановке я бы еще проверял и перепроверял.
— Понятно. Точнее, совсем непонятно, Ремо. Это что, какие-нибудь «микродыры»?
— Не знаю покуда. Может, смесь из «дыр» разной массы. Наверняка некоторые в массе похлестче нейтронных звезд, но в диаметре — поменьше.
— А почему они взаимно не сталкиваются? Не коллапсируют?
— Да откуда мне знать, Гровер? Они идут там потоком. Понимаете, они движутся потоком вокруг центрового сверхобъекта. Не одна за другой, а смешаны, как толпа. Идут с почти световой скоростью. Причем они не уходят из потока, не улетают в открытое пространство… Хотя вследствие такой скорости некоторые из колец должны вылететь в пространство. Попросту выстрелиться в космос. Но они идут по орбите. Правда, и не орбиты это вовсе.
— А что же? — с напряжением спросил капитан.
— Они явно не эллиптической формы. Допустимо, что все эти кольца переплетены. Причем, вы же поняли, они обволакивают ту, первоначальную «сверхдыру» со всех сторон. Не как у Сатурна.
— Вроде того, как в древности представляли атом, да?
— Что-то похожее. Только колец тысячи, я уже говорил.
— И что дальше? В смысле, для чего это?
— Удивительно правильный вопрос, капитан Гровер, — глянул прямо в глаза капитану физик. Такой вопрос имеет значение только в отношении искусственного объекта, никак не естественного. Ведь не спросишь же: «Для чего Гималаи?». Конечно же, они порождают всяческие явления на Азиатском материке — геофизические, там, политические, но глупо думать, что Гималаи именно для этого. Они просто данность.
— То, что объект искусственный, доказывают звездолеты, движущиеся к нам, разве не так, Ремо?
— Только косвенным образом, командир. Только косвенным. Они ведь могут быть такими же, как и мы.
— Ладно, давай далее о кольцах. Заинтриговал!
— Короче, колец тысячи. Идут перпендикулярно и как угодно. Понятно, ниже, выше и в переплет. «Черных дыр» в них… ну, миллионы, наверное. Может, миллиарды, если там есть сверхмалые.
— Целая галактика?
— Если каждую уподобить звезде, то да, целая галактика Млечный Путь. Но вы правильно спросили: «Для чего это все?».
— Ну и для чего, господин физик?
— У меня есть одна догадка, капитан Гровер.
— Только одна?
— Было несколько, но эта самая лучшая.
— Говори уж.
— Вся данная система создана (а как еще изволите высказаться?) для уравновешивания центровой «сверхдыры». Все эти волшебные кольца — всего лишь противовесы. Они не дают ей спокойно провалиться в сингулярность, за «горизонт событий».