— Ладно, — еще немного подумав, решительно произнес Уилл. — Дай мне часок.
Макс улыбнулся. Тут потребуется уж точно гораздо больше одного часа.
Но здесь создавалась сама история.
Пока Уилл занимался программным обеспечением, Макс открыл в дневнике новый файл с сегодняшней датой, щелкнул костяшками пальцев и стал заносить события дня. Запись быстро раздулась в чрезвычайно подробное повествование, самое длинное из всех предыдущих — более десяти страниц. Но что поделаешь, ведь он документировал историю!
Было уже далеко за полночь, когда Макс закончил, и его глаза закрывались сами собой. Макс скопировал весь дневник на флешку и подошел к Уиллу, который казался полностью погруженным в свое программирование.
— Как дела? — спросил Макс, протягивая флешку.
— Еще несколько минут, — откликнулся Уилл и взял ее, не отрываясь от работы.
Макс знал, что это означает.
Он вытащил из шкафа спальный мешок и разложил его на полу. Макс старался не заснуть, но как только принял горизонтальное положение, его веки стали слипаться. Они попеременно скрывали и открывали повернутый на 90 градусов вид: Уилл, скрючившись над ноутбуком, сидит на ковре, согнув перед собой костлявые ноги. Две напольные лампы освещают потолок. Между ними висит плакат «R.E.M.» со звездами, и одна из них чуть поблескивает, как маяк, как путеводный символ…
Металлическая звезда… на нее загадывают желание механические люди, глядя в хромированное небо склепанного из стали мира.
А может, эта полусонная полубессмысленная полумысль подкралась к Максу на границе яви…
И он заснул.
Проснувшись среди ночи, Макс преодолел минутное замешательство. Сначала он выхватил взглядом из темноты несколько основных контуров, потом узнал комнату Уилла. И наконец события вчерашнего вечера вертящейся каруселью ворвались в память.
Оно работает? Уилл закончил?
Он хотел разбудить товарища и спросить, но понимал, что не стоит этого делать: кто знает, сколько тот работал и когда улегся спать. Начинал он уже около полуночи.
Но посмотреть-то можно, верно? Если работа не закончена, программа не включится. Все, что Максу надо сделать, это открыть ноутбук, возможно, впечатать пару вопросов. Уилл спит очень крепко, ему это не помешает.
Как можно тише Макс вылез из спального мешка и добрался до угла, где лежал ноутбук Уилла. Он открыл крышку и вздрогнул, когда экран ожил. Даже черный фон командной строки казался необычно ярким, словно пребывал в напряженном ожидании. Когда глаза привыкли к контрасту, Макс разглядел тонкий белый курсор, мигающий в левом верхнем углу.
Видимо, Уилл оставил программу работать.
Дыхание Макса участилось.
Дело сделано!
Без колебаний он напечатал:
«Эй, привет!»
Потом подождал.
Ответ пришел нескоро.
«Привет. Как тебя зовут?»
Макс почувствовал глухие удары своего сердца.
Что там говорили по поводу первого в мире искусственного существа? Чего оно ожидает, о чем думает?
Что будет этичным?
Вот зараза! Тут следует быть поосторожнее. И почему он не подумал о таком повороте, перед тем как открыл проклятую крышку треклятого ноутбука?
Не стоит плакать над пролитой газировкой, Макс.
Через несколько долгих мгновений Макс решил, что наилучшим решением будет простой ответ, как при общении с нормальным человеком.
Он напечатал:
«Меня зовут Макс. А тебя?»
Ответ:
«Пока не могу сказать».
Макс почувствовал, что его сердце упало.
ИИ не знает своего имени. Функционирует, но не ощущает себя как личность. Перешел от «НЕДОПУСТИМОЙ ОПЕРАЦИИ» к «Пока не могу сказать». Великое достижение, нечего сказать, ура-ура! Потом Макс заметил показавшуюся на экране следующую строку.
«Как ты себя чувствуешь?»
Заинтересованность ощущениями? Может быть, эксперимент прошел лучше, чем ожидалось? Он напечатал:
«Неплохо. Немного устал. А ты?»
Ответ:
«Значит, ты счастлив? Тебе хорошо?»
Максу не слишком нравился ход беседы. Мало того, что ИИ, видимо, отказался признать свое существование, он еще демонстрировал тупые елейные философствования.
Они создали нечто безумное? Некое несчастное увечное создание, как тот ребенок в подвале, который никогда не станет нормальным, никогда не будет человеком?
Что спросить для проверки страшной догадки? Как узнать, было ли само существо здорово и счастливо? Как ни странно, придумать Макс ничего не мог — ни единой мысли, вероятно, от недосыпа. Он решил придерживаться ожидаемых ответов.
«Да, я вполне счастлив, вполне доволен».