Но перед тем как нажать ввод, он решил добавить кое-что еще.
«Сейчас я лежу на полу в комнате моего друга Уилла и жду рассвета».
На этот раз ответ пришлось ждать очень долго. Так долго, что Макс уже почти собрался захлопнуть ноутбук и объявить ночь, но увидел появившиеся слова:
«Это хорошо. Хорошо, что ты доволен».
И еще:
«Но ты имеешь право знать правду, Макс: солнце не взойдет».
Вот это да! Видимо, эксперимент по внедрению самосознания так и не удался. Программа становится агрессивной, возможно, неуправляемой. Ладно, в любом случае их безумное творение должно знать правду.
Макс напечатал:
«Я не хотел выдавать это столь прямолинейно, но ты не знаешь правды о своем положении: ты — искусно созданное устройство, электрический механизм. Ты — смоделированный человеческий мозг, запущенный в компьютере. Мы с Уиллом всегда будем рядом и сделаем для тебя всё, что в наших силах, но тебе следует дважды подумать, прежде чем кому-нибудь вредить, потому что мы всё видим и контролируем».
Макс нажал ввод и подождал ответа.
«Ты в этом уверен?»
Макс досадливо вздохнул и закатил глаза.
«Да, абсолютно уверен. А ты?»
Это могло продолжаться часами.
Он нажал ввод.
Следующий ответ:
«Как ты можешь быть уверен, что ты не симуляция?»
Теперь Макс словно разговаривал с капризным ребенком. Действительно ли этот ИИ пытался вести психологическую войну против человека? Но если он думает, что может победить, значит, интеллекта ему явно недостает. Это очень печально и к тому же слишком очевидно, чтобы пытаться объяснить. Один из них сидел за реальной клавиатурой в настоящей комнате, а другой был моделью коры головного мозга, плавающей в виртуальной пустоте. Макс знал, кем был лично он, а потому напечатал:
«Знаешь, у меня есть ноутбук. Подо мной пол. Вокруг меня — комната. У меня есть руки, лицо, тело. А что есть у тебя?»
И нажал ввод.
«Я добавил трехмерное тело и модель комнаты ночью, когда Макс заснул. Но они очень упрощенные. Включи свет и всё поймешь».
Брови Макса поползли вверх. Неплохо, совсем неплохо. Возможно, кучка железяк действительно имеет какой-то положительный IQ, единицу или даже две. Прежде всего, эта штуковина оказалась достаточно сообразительной, чтобы начать говорить «я» и выдавать себя за определенного человека — Уилла. Во-вторых, она знает, что Уилл способен программировать трехмерную среду, как он обычно и делает в своих видеоиграх.
Ну, конечно, все это было в дневнике. И о той игре, долгое время самой любимой, он писал несколько раз… Зато теперь понятны тактические приемы искусственного разума. Все его знания — из дневника, и чтобы припереть к стенке этот жалкий кулек кремния, надо всего лишь припомнить что-нибудь о своей жизни, не зафиксированное в записях.
Макс хорошенько подумал.
Но не придумал ничего.
В голове была странная пустота. Мысли словно разбежались. Во-первых, дневник был очень подробным, особенно в последние годы. Да и тот факт, что он страшно устал задень и долгий вечер, не способствовал ясному мышлению.
Есть ли какой-то способ справиться с проблемой? Возможно, пришло время перейти на следующий уровень. Он напечатал:
«Ладно, если ты столь самоуверен, как смотришь на то, что я закрою этот ноутбук и выброшу его в окно? Как тебе это понравится?»
Макс не мог удержаться от ехидной улыбки, когда вводил это сообщение. Потом он откинулся назад в ожидании ответа. Тот пришел почти мгновенно.
«Подожди!»
Ха! Теперь он держал фальшивку за самое дорогое. Забавно, как надвигающаяся смертельная угроза может изменить направление беседы. (Это не значит, что он когда-нибудь совершил бы такую жестокость.) Макс просмотрел появившееся сообщение до конца.
«Макс, оставайся с нами! Не закрывай ноутбук! Или, пожалуйста, перед тем как закроешь, включи свет. Потом сразу же возвращайся».
Это начинало надоедать.
Да уж, пришло время признать, что шутка зашла слишком далеко. Пора разбудить Уилла и показать ему это безобразие, чтобы получить мнение еще одного наблюдателя. Возможно, лучшим решением будет выключить программу сейчас, не дожидаясь, когда станет хуже.
Макс подобрался к кровати и оперся руками на матрас у изголовья.
— Эй, Уилл, — прошептал Макс.
Потом повторил погромче. Не получив ответа, он потянулся потрясти друга за плечо.
Но потрясти было нечего.
Уилла не было.
На самом деле на кровати не было ни одеяла, ни простыни.
Внезапно негодование охватило Макса.
Это шутка, не так ли?