Да, представьте, неинтересно. Меня тогда совершенно не трогал весь этот мистицизм.
Именно.
Вы, пожалуй, слишком сильно демонстрируете свое удивление. Слишком сильно, если говорить об элементарной корректности.
Превосходно. Извинения приняты.
Я тогда с милой Су… э-э-э… с доктором Ледрю… составил доброе знакомство. Ну и рассказал ей об этом листочке. Она — представьте себе! — не обратила ни малейшего внимания. Ее интересовал только Ринх. Исключительно Ринх. А Ринх… его ведь никто не любил. Это самая древняя часть марсианской цивилизации. Оттуда марсиане растеклись во все стороны. Начиналось же все именно там. И там, кстати, есть пара бункеров, относящихся ко времени эвакуации с Земли. Все на Марсе вышло из Ринха. В Ринхе аристократия жила так, как никто не жил на Марсе. В Ринхе технологии были на порядок совершеннее всего, что имели прочие марсиане в любой другой стране или же вольном прайде. И никто не любил Ринх. В Империи его считали средоточием варварства, теменью какой-то. Вольные княжества относились к нему по-разному, но в союз предпочитали не вступать. То ли боялись, то ли… все-таки, наверное, отчасти брезговали. Человеческие жертвоприношения. Рабство в самых свирепых формах. Рабочие армии на полях. Нищета подавляющего большинства и огромные накопления в государственных амбарах. Поклонение каким-то демонам… Соседи предпочитали к ним не лезть. Военные экспедиции ринхитов живо сплачивали соседей, и общими усилиями их отбивали. А когда и княжество Ринх приняло доктрину полной самоизоляции, это устроило всех.
Понимаете, мы чувствовали тогда, что чем дальше от тайны эвакуации, тем здоровее будут наши академические репутации.
Изменилось?
Хе-хе.
Что?
Давайте честно: сейчас большинство полагает совершенно так же. Не знаю, к худу это или к благу, но… как говорится, так есть.
Что мы знаем? Давайте с азов. До шумеров в Междуречье существовало великое царство Алларуад, превосходившее в технологическом отношении все, чем располагала Месопотамия, не то что при шумерах, а еще и в поздней Ассирии. По представлениям алларуадцев, они когда-то заключили завет с единым Богом, защищавшим Царство от величайших напастей, покуда последний царь не разорвал этот завет. Примечательная личность… Бал-Гаммаст Копье Урука, он же сын Барса, он же Лев Баб-Аллона, он же «все видавший». На нем Царство кончилось. Рухнуло. Распалось. Чуть ли не погибло от потопа. Или от нашествия иноплеменников. Но небольшая его часть, на севере, у самой границы, странным образом держалась. Где, скажите, будьте любезны. Да-да. Зачет продолжается. Да почему бы нет?
Нет, Эреду тут ни при чем. Эреду настолько южнее…
И Лагаш тут ни при чем. Ну что же вы!
О-о… совсем плохо. Да нужно ли вам защищать магистерскую диссертацию? При таких-то знаниях…
Отлично. Стоило вас раздразнить, как вы начали думать.
Конечно же, Эшнунна. Древняя славная Эшнунна.
Знаете ли, мы до сих пор даже на пушечный выстрел не приблизились к пониманию того, что там произошло. Чем мы располагаем? Тремя последними таблицами «Сказания о Бал-Гаммасте», то бишь о «все видавшем». Найденными, заметьте, на Марсе. Рядом с марсианским списком оного же сказания, тем самым, до которого докопался Антонов. И все! Ничего, ноль, домыслы, ерунда, оккультизм какой-то. Да чуть ли не уфология! Плюс кое-что, о чем никто не должен знать.
Когда по умирающему Царству прокатилась первая волна смуты, в Эшнунне появился некий царевич. По кольцу на безымянном пальце в нем узнали незаконнорожденного сына последнего царя. Впрочем, царские дети у алларуадцев не считались незаконнорожденными, даже если появлялись на свет вне брака… Но это так, к слову. Его прозвали Львёнком. За ним люди пошли как за последней надеждой. Он отразил какое-то нашествие. Кажется, гутиев. И… пропал. Вознесся на Марс. Мало того, не один вознесся, а с тысячами алларуадцев и сотнями шумеров. Но как?! На чем? Все технические достижения Царства позволяли лучше, чем соседи, растить хлеб, лучше строить дома, лучше воевать, лучше делать посуду, ну, лучше обрабатывать металл. Но только не заниматься сборкой космических кораблей! И не прорубать подземные бункеры в марсианских условиях. И не ставить купола, под которыми были чистый воздух, приемлемая температура… да там сады цвели! Ячмень давал по три урожая в год! Вы понимаете? Мы сейчас не в состоянии обеспечить на Марсе такую отдачу агрокультуры, какая была в раннем Ринхе. При Львёнке из Эшнунны.
Но как? Как, я вас спрашиваю?
Теория Сканлона?
Сканлон — старый маразматик.
Теория Гурвича?
Гурвич — маразматик молодой, вот и вся разница.
Концепция лемурийской культурной рецепции? За такие концепции надо приговаривать к расстрелу со взломом.
Еще раз, честно: во-первых, мы просто не знаем. Во-вторых, нам страшно влезать в это, поскольку все серьезные люди боятся опозориться, прикоснувшись к какой-то дурацкой мистике… И даже не только это. Я говорил однажды с Антоновым… у него, да и у меня… к ляду!., у всех нас была общая интуиция: в это нельзя лезть. Не только мне, Антонову, Горелову, Франсуазе. Туда не стоит лезть исторической науке в целом.
И хватит об этом…
Когда я нашел лист маворсийского конгжи, о Ринхе почти ничего не знали. И, кстати, из порядочных специалистов с ним готова была возиться одна только Франсуаза. Но для нее Маворс со всеми учениками и последователями были за пределами исследовательских интересов.
Зато потом профессор Булкин, который тоже с Франсуазой… м-м-м… познакомился… Да-да! Услышал от нее про эссе маворсийского конгжи и указал, что в неразобранных материалах Дессэ, которые тот нарыл на горе Павлина — перед самой смертью от рук черных археографов, кстати, — есть какая-то «карта пророчеств»… Чуть ли не тех самых, к коим прицепился милейший конгжи. И тут Су, не будь дурой, принялась разрывать наследство Дессэ всерьез. И ей пошло везение — дай бог каждому. Забавно только, что во всем «архиве Ринха» «карта пророчеств» занимала самое скромное место. Это было всего лишь содержание книги пророчеств, а вот сама книга Су не попалась. Про находку Антонова она не знала и до сих пор, кажется, не знает.
Единственная великая женщина-полевик?
Не понимаю вас…
Ах, принижаю ее умственные способности!
Да нет же. Она ведь все-таки разобралась в находках Дессэ… Особенно когда ей чуть-чуть подсказал ее новый… хм… знакомый Морис Разу…
Что?
Неуважение к памяти?
А подите-ка вы прочь. Разговорились.
Немедленно!
Хорошо, извинения приняты.
Заметьте, Булкин — нормальный академический ученый. Его весь этот мистицизм тоже нимало не интересовал. Даже в самой ничтожной степени. Пророчества, видите, какие-то. Его вообще тогда интересовал только один вопрос: когда алларуадцы перенеслись на Марс — в конце четвертого тысячелетия до новой эры или в начале третьего, когда в Междуречье уже вовсю хозяйничали шумеры? Булкина содержательные вопросы не волновали, одна только чистая хронология — вот его стихия.
Но был у него один ученик. Тот самый Макс Бакст. От Булкина он узнал о ринхитских пророчествах… Я себе представляю, как ему старина Булкин со смехом… насчет всех этих дел… Он, знаете, был мастер сарказма! Макс загорелся. Выпало ему несколько лет работать в Королёве, и он там нашел мой отрывочек — тот самый! Начальником у Макса оказался тогда как раз Горелов, а не кто-нибудь иной. Как на грех! Макс просчитал дважды два, воспылал еще больше и в порыве откровенности рассказал о своих предположениях Горелову. А Егор… то есть Георгий Евграфович… заразился на Марсе одной… в общем… страшной штукой от маворсийского кодекса и потому маворсийских текстов принципиально сторонился. Но о книге пророчеств, обнаруженной еще бог весть когда Антоновым, он Баксту рассказал. Мимоходом рассказал. Вот, мол, есть один курьез: Антонов когда еще с Ринхом соприкоснулся, а теперь этим самым Ринхом бредят, но о книге пророчеств никто не вспоминает. Рассказал — и забыл о своих словах! Понимаете, просто он малость подтолкнул ученика Булкина. Работал с Булкиным, то и дело ездил с ним в бункер «Новый пустяк», ну и оказал любезность его ученику. Фактически подарил докторскую. Горелов — щедрый человек.