Вздумай кто подслушать наш разговор, он бы непременно решил, что под словом «аппаратура» речь идет о зубоврачебном оборудовании. На самом деле Дантист запускал сразу два независимых друг от друга устройства. Первым была действительно нанобормашина, а вот второе с давних пор носило название «глушилка».
Дантист всегда отслеживал свою квартиру на наличие «жучков», но тем не менее до входа в его кабинет мы говорили исключительно на зубные темы. Встроенные стенные экраны в кабинете позволяли общаться на любые темы. «Воспаление десны» же означало, что у меня крайне серьезный разговор. Обычно в таких случаях он включал еще одну степень защиты.
— Что стряслось? — на сей раз тревога в голосе Дантиста не была напускной.
Я полулежал в зубном кресле, он присел на стульчик рядом со мной. Нанобормашины едва слышно жужжали, обрабатывая челюсти какого-то бедолаги, скелет которого уже давно был экспонатом медкабинетов. Последним его владельцем стал наш Дантист, активно эксплуатировавший его в деле конспирации.
— Дантист, среди нас завелся «крот», — я внимательно смотрел на его реакцию. — Дело такое, что нельзя доверять даже проверенным товарищам.
— С чего ты взял? — поморщился доктор. Реакция была нормальной — любители поискать врагов внутри своей организации уже успели достать. Очередные возможные проверки не радовали никого.
Я пересказал ему историю моей недавней встречи с патрульными.
— Крайне странное совпадение, что в нашем переулке прямо накануне очередного сбора вдруг оказываются двое мультиков из патруля, которые останавливают именно меня. Тебе так не кажется?
— Если их цель — совещание и они так много знают о нас, то гораздо логичнее было бы дождаться сбора и накрыть всех нас скопом, — резонно заметил Дантист, скептически качая головой. — Может, это был наш агент?
— Исключено. Я помню всех наших.
— Ты, кстати, не проверял, он тебе «жучков» не подвесил? — вдруг всполошился Дантист.
Я отрицательно помотал головой:
— Вряд ли. Сканер молчит. Да и я такие вещи чувствую. Ты лучше загляни в Сеть, посмотри — что там по сбору?
Дантист сунул руку под свой стул, вытянул оттуда старенький коммуникатор и защелкал по клавишам, входя в Сеть.
— Что, пользуешься мультизадачниками? — улыбнулся я.
— Да какой там мультизадачник? — слегка смутился Дантист. — Разве что в Сеть выхожу с него, а звонить-фотать — ни-ни. Телевизора и вовсе нет. Ты же сам знаешь, обычного мобильника сейчас не достать, раритеты, бешеных денег стоят, — начал жаловаться он. — Примитивнее коммуникатора ничего не найдешь.
Дантист вошел на форум любителей фаянсовых унитазов. На текущий месяц этот сайт стал местом нашей коммуникации. К сожалению, дольше нескольких недель скрываться на подобных форумах не получалось. Какие бы экзотические интересы мы ни придумывали, сайт неизбежно привлекал внимание. Казалось бы, кто может зайти на интернет-страницу болельщиков женской ватерпольной команды из Кокчетава? Но нет, всего через полгода после регистрации там уже околачивалось более полутысячи посторонних. Они все время пытались влезть в закрытые разделы, а это совсем ни к чему…
Форум унитазов, однако, пока еще держался. И в разделе «контакты» для зарегистрированных пользователей мигало всплывающее объявление: «Площадь Дружбы, возле фонтана, 21:00». Это и было объявление о начале сбора Организации.
Именно так — с большой буквы. И это не потому, что мы хотели придать себе солидности. Напротив, мы обезличили нашу группу, стремясь к полной анонимности, как любые подпольщики.
До встречи с соратниками оставалось около часа.
— Ну что, пойдем? — спросил я.
— Подожди, Нано. Скажу пару слов. Ты должен поддержать меня на сегодняшнем обсуждении. Мне кажется, что наша встреча станет определяющей. Мы должны дать ответ правительству. Иначе последствия станут необратимыми.
— Правительству? — скептически сощурился я. — Именно так? И никак иначе?
— А ты что предлагаешь?
— Полагаю, правительству нет дела до нашего ответа.
— Но есть дело до наших возможных действий! — воскликнул Дантист. — Мы можем сколько угодно вести агитацию за простоту и естественность, твердить, что в мире не осталось простых предметов, что люди занимаются всем сразу. На наши доводы всем плевать — и простым людям, и правителям. Но если мы заявим, что изменим методы борьбы, что будем твердить не о возвращении к корням, а об опасности мультифункциональности — это может сработать. Сейчас «мульти» в моде, но ситуацию можно изменить.
— Наверное, — не стал спорить я.
— Значит, ты меня поддержишь?
— Почему нет?
— Ну и отлично! — он довольно засмеялся.
Стало легче на душе и у меня. Было бы совсем нехорошо, если бы «кротом», сдавшим нашу организацию, стал Дантист. Я слишком хорошо к нему относился. Но сейчас понял — не он.
Казалось бы, приличный человек остался приличным — что такого? А как приятно…
Из квартиры мы выходили порознь. Очки я сунул в карман, для маскировки нацепил на голову кепку-фонарь и двинулся пешком в сторону центра города. Чтобы не попасть в метропробку, пошел поверху. Если не шествовать по проспектам, а передвигаться дворами, идущий на «своих двоих» человек не вызовет подозрений — мало ли, может, только что из метро вышел на поверхность.
Конечно, можно было остановить одно из офисных такси, медленно скользящих по дороге. В последние несколько лет этот вид транспорта приобрел широкую популярность, и даже я им время от времени пользовался. Но у меня оставалось не так много времени, пешком все-таки гораздо быстрее. По дороге я обогнал не один автоофис.
Клерк, совмещающий обязанности таксиста — казалось бы, идиотское сочетание. Словно морская свинка — и не морская, и не свинка. А вот выходит такой работник из дома, садится за руль, включает на лобовом стекле офисную панель — и решает свои рабочие задачи, и везет по кругу пассажиров. Пусть медленно везет, пусть плохо решает — но ведь выполняет мультизадачу! А если еще и улицу подметает? Тогда и зарплата ему втройне идет, ударнику-многостаночнику! Точнее, мультизадачнику.
В свое время я и сам едва не стал передовиком-мультизадачником. Подвизался на ниве шпионских технологий. Тогда я был молод и верил в прогресс, в успехи инноваций. Меня ставили в пример и даже хотели сделать лицом Модернизации. На плакатах рисовали в золотом шлеме, почти как у Цезаря. А потом забыли, конечно. Как это случается со многими в наше время.
Но меня постарались забыть еще и потому, что я сам отошел. Одумался. Не из-за гаджетов-шпионов. Железка и есть железка. Но я огляделся по сторонам и понял, что для большинства инновации — только мода. Увлечение для поколения «от шестнадцати и старше». А быть одним из сотен тысяч представителей «наукообразной» или, как тогда говорили, «инновационной» молодежи я не хотел. Пусть даже первым из них. Мне хотелось большего…
За сорок минут я добрел до площади Дружбы. Пробираться закоулками было унизительно, но отчасти приятно. Романтика! Без нее никуда…
Когда я уже готов был вырваться из тесного двора на площадь, позади послышались свист, шорох и хихиканье. Молодежь узнаешь по звуку. Действительно, мимо промчалась стайка девочек в разноцветных энергокостюмах и на роликах-самокрутах. Одна из девчонок внезапно отделилась от группы и, заложив крутой вираж, рыбкой метнулась ко мне, загородив дорогу. Неужели и она активистка?
— Привет, взрослый!
— И тебе привет, юная поросль.
— Чего-чего?
— Да ничего. Без обид, просто поздоровался. Что хотела?
— Спросить. Ты, случаем, не «жучок»?
— Что?
— Ну, билеты на фильм не толкаешь? — пояснила она. — Ты во дворе ведь неспроста околачиваешься? Есть в первую зону? С танцполом?
Ну да, ну да. На площади же премьера «Меча в камне» — очередной бесстыдной попытки популяризировать и осовременить легенды о рыцарях Круглого стола… И я на нее иду. То есть не на нее, конечно, но билет купил. Правда, он у меня один.
— А я тебе за него десять киловатт-часов дам. Сбор за три дня!