Дэвид уставился на них с благоговением, но сдержался и не захихикал, когда эта милая зверушка посмотрела на него из криобака и пробасила:
— Вы опаздываете, «Энтропия». Есть что доложить?
— Ложная тревога, — ответила Нашира и запросила луч.
Через несколько секунд вспыхнуло пятнышко лазерного света. Искажение в точке выхода порождало рассеивание, поэтому свет был виден с любого направления. Нашира развернула корабль, выровняла его точно по лучу и вернулась на центральную станцию Оси.
— Сделай нам одолжение, — попросила Нашира, когда они вернулись в Оболочку. — Уйди прямо сейчас и прихвати с собой этого озабоченного. Ты все равно ничего не отыщешь.
— Но мы едва начали искать, — возразил Дэвид. — И я с удовольствием полюбовался бы на Галактику еще с нескольких десятков точек.
— А ты что скажешь, Райньян? Мы занимались делом почти пятнадцать минут. И тебе это почти наверняка успело надоесть.
— Мне не бывает скучно, когда я любуюсь твоей красотой. Но если честно, твой комбинезон не позволяет мне делать это в полной мере. Я тебе куплю красивое нижнее белье с Земли, и ты завтра наденешь его для меня.
Нашира резко развернула корабль, устремляя его к пусковой направляющей, и Райньян шмякнулся о переборку.
— О, как мне нравится твоя экзальтация, — восхитился он.
— Последний шанс сойти и избавить нас всех от лишних проблем, — сказала она Дэвиду.
— Я так легко не сдаюсь, — заявил он. — Давай нырять.
Второй прыжок они сделали по той же траектории, но на сантиметр в секунду быстрее. Они вынырнули на добрую сотню килопарсеков от предыдущей точки и на этот раз увидели Млечный Путь с другой стороны и ребром. За следующие два десятка прыжков Дэвид, безусловно, исполнил свое желание увидеть родную Галактику, а также ее различные спутники и звездные скопления, расположенные внутри того же гало темной материи, под самыми разными углами.
На второй день шикарное нижнее белье, на которое расщедрился Райньян, было выброшено в космос в восьми тысячах парсеков за карликовой галактикой Большого Пса. На третий день они материализовались внутри звездного потока в созвездии Девы — остатке карликовой шаровой галактики, разорванной на части по мере ее медленного слияния с диском Млечного Пути. Несмотря на восхищение межгалактическими безднами, Дэвид испытал нечто вроде облегчения, увидев звездное небо, пусть даже с редкими звездами, как это.
— Я улавливаю энергетические импульсы, — сообщила Нашира. — Похоже на радар.
Дэвид встрепенулся:
— Новый вид? Первый контакт?
Она внимательно изучала сигналы, нацелив антенну на источник:
— Может быть. Если нам повезет…
— Тебе наверняка выплатят огромную премию!
— Не помешало бы…
Но тут ее плечи поникли, а потом она сильно ударила Дэвида в плечо:
— Черт бы тебя побрал! Проклятый идиот, только зря пробудил во мне надежду!
— А что это? Не инопланетяне?
— Они самые, и еще какие! Отличная и большая долбанная техническая цивилизация с колониями по всей их системе.
— Тогда что же?..
— До них восемь световых лет, вот что! Мы не можем к ним полететь! Не можем установить контакт! Это даже хуже, чем ничего не найти! Теперь дошло, почему я ненавижу эту работу?
— Слушай, это ведь не полная неудача. Здесь наверняка захотят создать научную станцию, чтобы их изучать.
— О, ученые… как здорово. Ни туризма, ни торговли. И на премиальные я смогу купить новые туфли. — Она скривилась. — А теперь мне придется еще и отстать от графика, чтобы собрать предварительные данные. Подарочек для моих внуков, которых у меня никогда не будет при таком везении.
— Но ведь заниматься наукой — это так здорово…
— Хочешь заняться наукой?
— Еще как!
— Нажми эту кнопку.
Дэвид нажал:
— И что дальше?
— А ничего. Все уже сделано. Корабль записывает данные. А ты что думал: у меня степень по ксенологии? Я просто пилот. — Она скрестила на груди руки. — Теперь делать нечего, только сидеть и ждать.
Она пошла на корму за бутербродом. Дэвид услышал, как Райньян двинулся на перехват.
— Если тебе захочется провести время приятно, то хочу сообщить: я прочитал «Камасутру». По-моему, там есть кое-какие идеи, весьма подходящие для слияния наших тел.
— Слушай, Райньян, помнишь теорию Дэвида? О том, что все частицы в наших телах на самом деле одна-единственная частица, замкнутая на себя?
— Да, — озадаченно подтвердил он.
— Так вот, если он прав, то когда захочешь секса со мной… можешь просто ограничиться собственным обществом.