Снаружи я словно завис в небе, угодил в сон: бок о бок парят два корабля, рядом, прицепленная к страховочному тросу, плавает Дубль-Ильва в скафандре, а на внутренней поверхности моего шлема тускло подмаргивает маленькое изображение ее оригинала. Ильва сказала:
— Длина примерно сто футов. Немногим меньше «Бентодина».
Немного было и подробностей. Корпус чужака отливал желтизной, а вдобавок — теперь, когда появилось, что отражать: нас и наш корабль, — обнаружил высокую отражающую способность, достаточно высокую, чтобы всеохватное небо сообщало ему синий оттенок.
Ильва объявила:
— С моего конца ничего, от корабельных датчиков ничего. Малая проницаемость для радара. Для НОВТеМата непрозрачен. Температура видимой поверхности равна температуре окружающей среды.
И висит здесь… как? «Бентодин» удерживали на позиции за счет активного использования модульных полей. Поскольку эта штука ничего не излучала, возможно, перед нами был всего-навсего буй. Бессмысленно задавать Вопрос Номер Два: зачем здесь висит?
Когда мы очутились достаточно близко и, оставаясь в нескольких метрах от объекта, выполнили облет, подробности все-таки отыскались. Тонкие бороздки, вроде очертаний люков, в металле, если это был металл. Неотчетливая гравировка, похожая на гибрид китайских иероглифов с клинописью. Я сказал:
— Если это буквы, то совсем не похожие на буквы огнелисов. Опять допущение. В эту тайну нам также не удалось проникнуть.
За недостатком образчиков. За недостатком привязок. Полагаю, огнелисы, подобно нам, хранили накопленные знания в основном на недолговечных носителях. Сегодня на Земле записи — редкость, сохранились лишь таблички «Осторожно!» да кое-где плакаты «Вы не заблудились». Среди островков предполагаемой письменности был участок, обведенный тонкой чертой с вмятиной в одной точке, словно туда ткнули пальцем, хотя оставить такую ямку-невеличку мог разве что младенец.
Ильва сказала:
— Сдай назад, к началу страховочного шнура. Сейчас дублерша попробует вскрыть объект.
Дубль-Ильва — расходный материал. Мистер Зед — нет.
По моей команде подсистема стоп-кадровой трансляции сделала шлем клона якобы прозрачным: основываясь на информации с внутренних датчиков, смастерила изображение ее головы. Дубль-Ильва смотрела на меня без выражения, темными непроницаемыми глазами. Лючок открылся легко. Внутри был рычаг.
— Нажимай.
Ильва на «камее» нахмурилась:
— Стоит ли?
— А зачем я сюда прилетел?
— Да уж лучше бы кто-нибудь другой. У нас тысячи служащих, есть из кого выбирать.
Но они — не я. Срок, отпущенный мне природой, истек пятьдесят лет назад. Пятьдесят лет я веду жизнь взаймы. Мне нравится думать, что я одалживался не напрасно.
— Нажми на рычаг.
Дубль-Ильва повиновалась; от корпуса отделилась и распахнулась наружу, во мрак, секция примерно четыре на четыре метра. Я рассмеялся и пригласил:
— Дорогая, прошу!
Мы включили нашлемные фонари, проплыли внутрь, в маленький тамбур, и потянули за явную рукоятку, которая, похоже, должна была задраивать люк.
Ильва с рябым от помех встревоженным лицом сказала:
— Мы останемся без связи с…
Люк плотно закрылся. Включился приглушенный кирпично-красный свет, едва различимый в резком желтоватом сиянии нашлемных прожекторов. Я погасил свой, оглядел то, что бесспорно представляло собой воздушный шлюз, и сказал:
— Неужто криптонианцы?
Изображение Ильвы, превратившееся на пару секунд в темный водоворот тусклого металлического глянца, вновь обрело четкость, и она сообщила:
— Возле дверей шлюза корпус стал проницаемым для отдельных полос электромагнитного спектра.
Я хмыкнул. И на корабле огнелиса, найденном нами на Гекторе, и здесь матчасть не отличалась от земной. Истинно земной, доступной помимо ВОЛа с его космобебехами, случайно унаследованными от инопланетян. Тумблеры на стенах. Что-то типа баллонов с воздухом и шлангов. Клапан там, вентиль сям. Стеклянный прямоугольник, схожий с плоским монитором старого образца.
Изображение Ильвы, все еще слегка смазанное и перекошенное, медленно, но верно выправлялось.
— Приборооснащение как будто подтверждает: корабль предназначен преимущественно для открытого космоса.
Что уподобило бы его современному звездолету от ВОЛа/огнелисов. На прежних земных КЛА основной объем занимало топливо.
— Похоже, защита от излучений начинает меняться по всему корпусу.
Я пробормотал:
— Добро пожаловать домой, кем бы вы ни были…