— Он возил тебя на тот желтый воздушный змей? — с нажимом спросил папа.
Я ответил: да.
— Господи боже! — пробормотал он. Потом добавил со вздохом: — По крайней мере, ты цел.
— Не помню никакой Лючии, — сказала мама.
— Винченцо не про все свои любовные похождения рассказывает. Главное, Джейсон снова с нами.
— Облако было ненастоящим, — объяснил я. — На самом деле оно из воздушных шаров.
— На самом деле это просто туманное поле в Бергшире, — сообщил мне отец. — Он уже летал туда раньше.
— Думаю, ему не следует знакомить Джейсона со своими женщинами, — сказала мама.
— Да нет же, папа, это не облако. Это… как парусник. Я был в рубке.
— Особенно с такими, про которых он нам не рассказывает, — добавила она.
Вскоре я понял, что, когда начинаю говорить про полеты, родители сердятся на дядю, поэтому я перестал. И вообще, сама история слишком фантастична, чтобы в нее поверить, а у меня было чем себя занять.
Три гроссбуха, сохранившиеся в университете Ка'Фоскари, продолжают историю, которая началась с предложения Джованни Анафесто Паули «построить вторую Венецию, прекрасный город среди облаков». Их страницы показывают — настолько, насколько вообще способен документ, — что Нино Паули действительно сконструировал суда легче воздуха, воздушные виллы из сказки. Согласно так называемому монреальскому аффидавиту, засвидетельствованному Санта-Лючия Дольфино, Паули создавал и испытывал корабли легче воздуха с начала 1797 года. В 1810 году семнадцать «облачных кораблей», имея на борту в общей сложности шестьсот душ, собрались над Адриатикой, и пассажиры, как их предки в 466 году, провозгласили себя Венецианской республикой. Воздушную республику возглавлял Нино Паули до своей смерти в 1837-м, ему наследовал племянник Козимо Гримани, который ушел со своего поста в 1879-м, а его преемниками стали сперва Алессандро Дольфино, а после Козимо Дольфино. С годами община уменьшалась; рождений было мало, а многие попросту уходили. Козимо умер в 1940-м, к тому времени суда разбросало, и большинство венецианцев бросили рассеянную и все более немощную республику, тихонько ускользнув в другие общины на твердой земле.
К сожалению, помимо этих скудных документов мало что сохранилось — только домыслы и мифы. Согласно легендам, Паули построил то ли пять, то ли сотню кораблей на воздушных шарах. Один пылающий «облачный корабль», говорят, рухнул метеором у побережья Далмации и потонул со всеми, кто был на борту, другой вроде бы упал в итальянских Альпах, похоронив под лавиной богатое собрание произведений искусства и драгоценностей. Если верить самой фривольной байке, некая «облачная вилла» приземлилась в Париже, где была превращена в maison close, элегантный бордель, разукрашенный ню Тициана, а также большими зеркалами и изысканными безделушками, плодами трудов стеклодувов Мурано.
Разумеется, есть два артефакта, найденные моим дядей Винченцо: старое живописное полотно и латунный предмет — то ли морской телескоп, то ли подзорная труба. Эти свидетельства, если они таковыми являются, Винченцо нашел после исчезновения Лючии.
Года через три после того, как мы в последний раз покинули облачную виллу, мой дядя отправился на машине к верховьям реки Коннектикут. Тогда он работал метеорологом на одной радиостанции. Он полагал, что Лючия отправилась обычным своим курсом: на север над Гудзоном, потом на восток над рекой Святого Лаврентия, на юг над рекой Коннектикут и снова на запад к Гудзону. Иногда корабль следовал обратным маршрутом, но какой бы путь ни выбрала Лючия, мой дядя был уверен, что рано или поздно ветры на большой высоте разбили «виллу» о горы, обрамляющие эти реки.
Сильная любовь может превратить жизнь мужчины в отчаянную романтическую фантазию, особенно если мужчина вообще склонен к приключениям: Винченцо налил в серебряную фляжку бренди и выехал в безумной надежде, что найдет свою Лючию на улице какого-нибудь городка на реке Коннектикут или, как он говорил в более трезвые минуты, хотя бы какие-то указания, где упал воздушный шар. Вдоль Коннектикута он ничего не нашел. Поэтому пересек Вермонт к Гудзону, остановился на ланч в Берлингтоне и, выходя из машины, увидел подзорную трубу, сияющую золотом в витрине антикварного магазинчика. Владелица магазинчика сообщила, что купила ее около года назад у человека, который проезжал тут на мотоцикле.
Это была простая латунная подзорная труба без надписей или клейм, которые доказывали бы, что она происходит с венецианского воздушного корабля. На кожухе тут и там имелись вмятины, но главным для Винченцо был окуляр. Первоначальный окуляр подзорной трубы, которым он сам пользовался на воздушном корабле, был поврежден в девятнадцатом веке и заменен на новый. На той трубе, которую он выкупил в антикварной лавке, Винченцо смог указать на незначительные зазоры между окуляром и кожухом. Этих мелких дефектов хватило, чтобы убедить моего дядю, что подзорная труба происходит с воздушного корабля, который, как он теперь уверился, был разорван в клочья где-то над Гудзоном.