Ниболанте и его семья попали в четырнадцатую группу, которой предстояло колонизировать третью планету желтой звезды класса G, расположенную далеко на краю одного из спиральных рукавов Галактики. Они упаковали самые необходимые вещи, после чего их доставили на огромный корабль в назначенный день вылета.
До планеты предстояло лететь почти четыреста дней. Во время полета было запланировано обучение, и не только детей, но и колонистов — им предстояло научиться различным методам выживания до тех пор, пока они не смогут заложить и построить процветающий город. Зарегистрированная нейтринная активность явно указывала, что на планете имеется промышленная цивилизация.
Корабль уже вошел в систему этой звезды, и Ниболанте вместе с женой Марбови отрабатывали с двумя детьми очередное упражнение на борту маленького посадочного катера, когда произошла катастрофа. В корабль врезалось что-то большое — то ли метеор, то ли комета. Чем бы это ни было, оно пробило в корпусе огромную дыру, сквозь которую утекал воздух. Корабль затрясло, и автоматический голос объявил, что корпус развалится через тридцать секунд.
Ниболанте знал, что за это время никто не успеет добежать до посадочного катера. Фактически, большинство несостоявшихся колонистов уже умерли от шока и удушья. Он бросился к панели управления, отчалил и посмел обернуться как раз в тот момент, когда корабль развалился. Произошло это еще за орбитой самой внешней планеты системы.
— Это могло произойти с нами, — сказала Марбови.
— Вот и радуйся, что не произошло, — бросил Ниболанте, пытаясь вспомнить лекцию о том, как пилотировать катер в случае крайней необходимости, а таковая, безусловно, наступила.
— Что нам теперь делать? — не унималась жена. — Ведь нас всего четверо.
— Значит, наша колония будет меньше запланированной. И у нас нет иного выбора, кроме как и дальше лететь к месту назначения.
— Я не собиралась становиться матерью новой расы, — с горечью произнесла Марбови.
— Все не так уж и плохо. Они разумные, и хотя бы не навредили своей планете так, как это сделали мы.
— А там будет, с кем играть? — спросил Салласин, его сын.
— Со временем, — ответил Ниболанте. — Я уверен, большинство разумных рас настроены рационально и дружественно.
— Что это значит? — не понял Салласин.
— Это значит, что скоро тебе будет, с кем играть.
— И мне тоже? — с надеждой спросила дочь Чинапо.
— И тебе, — ободряюще улыбнулся он.
У них ушло три дня, чтобы долететь до планеты. Они вышли на высокую орбиту и стали изучать новый мир, пытаясь решить, где садиться. Ниболанте и Марбови обедали, когда их позвал Салласин:
— Идите сюда, быстрее!
Родители, в полной уверенности, что кто-то из детей заболел, бросились в кабину. Чинапо была занята с любимой игрушкой, а Салласин сидел перед экраном.
— Что случилось? — вопросил Ниболанте.
— Смотри, — ответил сын, показывая на дисплей.
Ниболанте посмотрел и нахмурился. Мощная камера демонстрировала огромный взрыв на острове в восточной части крупнейшего океана планеты.
— Авария на каком-нибудь заводе? — спросила Марбови, разглядывая грибовидное облако.
Ниболанте подрегулировал изображение и покачал головой:
— Война.
— Ты уверен?
— Это была атомная бомба. А это… — он увеличил изображение и показал на точку на экране, — воздушное судно, которое ее сбросило.
— Почему… война? — спросила она.
— Не знаю. Честно, не знаю.
— Мы можем вернуться домой?
— Только не на этом катере. У нас не хватит ни топлива, ни воздуха. А даже если бы хватило, то здесь двигатель другого типа. Хотим мы этого или нет, но мы застряли.
— И что нам теперь делать?
— Оставаться на орбите и изучать планету, пока не найдем решения.
Когда через три дня была сброшена вторая бомба, они прослушали достаточно радиопередач, чтобы узнать названия уничтоженных городов — Хиросима и Нагасаки, но так и не поняли, кто развязал войну. Им лишь стало ясно, что она идет почти на всех континентах планеты.
— Мы сядем там, где вероятность наткнуться на туземцев будет минимальна, — объявил Ниболанте еще через два дня.
— Похоже, это будет южная полярная шапка, — заметила Марбови.
Ниболанте принялся делать измерения и еще через день решил, что южная полярная шапка негостеприимна для жизни: температура там — а в южном полушарии была середина зимы — слишком низкая даже для его вида. И пока он не узнает, как их метаболизм справится с диетой из морских и летающих существ, высаживаться там слишком рискованно.