Зеленоглазый Лёха смотрел на меня — и любовался.
— Истинный россиянин, — с удовольствием выговорил он. — Вот на ком государство держится… Кстати, держится еще?
— Держится, — сказал я. — А вы здесь давно?
— Здесь — недавно, — как-то странно ответил Алексей, особо выделив слово «здесь». Не исключено, что он был из числа тех таинственных всезнаек, для которых главное — многозначительность. Спокоен, самоуверен, слегка насмешлив, загадочен. Спроси такого, много ли у него при себе денег, скажет: «Сейчас — немного». Вот и гадай: то ли потратился, то ли ему вот-вот долг принесут.
А я-то думал, он тут ветеран.
Послышалось слабенькое мышиное попискивание — и правая половина лица Вадима вспыхнула синим бьющимся пламенем. Это сработала заложенная за ухо спичка. Владелец немедленно ее вынул — и голубоватые отсветы затрепетали теперь сразу на трех безбровых бледных лицах.
— Ну? — Лера с вызовом повернулась к Вадиму. — Поднялся — и честно бегом на работу! За язык никто не тянул…
Тот нахмурился, закряхтел.
— Ну… не сегодня же… — проворчал он. — Можно подумать, к нам тут каждый день люди прибывают…
И сунул фляжечку Алексею.
Потом ожила Лерина спичка, потом Лёхина. Мымра молчала. Казалось, лица нынешних моих сослуживцев светятся и мелко помигивают в сумерках сами по себе, словно испорченные неоновые лампы. Удивительные люди! Я бы уже извелся, издергался, а им хоть бы хны.
— А у Володи владелица — дама, — в очередной раз заложила меня Валерия. — Сам, говорит, проверял… Зовут Мымрой.
Лёха закудахтал. На редкость неприятный смех.
— Она что, еще и представилась?
Вадим обиделся.
— Бесполые они! — возмущенно сказал он. — И потом… как это можно проверить?
— А подходы знать надо, — поддела его Лера. — Это ты у нас валенок, а Володя куртуаазен… Как он тут меня без вас обхаживал!
— Шутит она так… — с неловкостью объяснил я.
Три спички пищали, как выводок мышат. Светились и помигивали голубовато-мертвенные лица, голубовато-мертвенные тела… Призраки мы, братцы, призраки… Потом я обратил внимание, что Лёха смотрит на меня с нескрываемым любопытством.
— Да почему же непременно огромное?.. — ни с того ни с сего вкрадчиво осведомился он, хотя я вроде ни о чем огромном слова не проронил. — Одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, по всем углам пауки. Вот и вся вечность… А почем знать, может, это и справедливо?..
Похоже, кого-то цитировал. Да-да-да, где-то я что-то подобное встречал… В любом случае, невразумительной своей фразой Алексей привел меня в смятение. Уж больно совпадала она с моим строем мыслей. Слушайте, да он опасный человек…
Собеседники наши тоже слегка опешили. Опомнились лишь миг спустя.
— Идиот!.. — искренне сказала Валерия Алексею.
— Преступление и наказание, — спокойно уточнил тот и снова повернулся ко мне. — Ругачки еще не читаешь?
— Ругачки?..
— Значит, еще нет… — кивнул он. — Как бы тебе объяснить? Приказы — это для тупых…
— Для тупых?..
— Для нас, — сухо пояснил Лёха. — Для андроидов. Приказ он и есть приказ. Тут все, сам понимаешь, упрощено до примитива, как в армии: вольно, смирно, налево, направо, кругом… А вот когда твоя Мымра бушевать начинает, то это она уже лопочет по-своему. Мысли вслух. И нам этого понимать не положено…
— Так… — с замиранием выдохнул я, предчувствуя, что услышу сейчас нечто крайне важное.
— Не положено, но можно… — с ленцой продолжал Алексей. — Поэтому, как начнет щупальцами мельтешить, не отвлекайся, попробуй подстроиться. Поначалу ни черта не понятно, а потом мало-помалу кое-что, глядишь, и вылупится… Массу интересного о себе узнаешь. О себе, о роде людском…
— А при чем здесь род людской? Мы же андроиды!
— В смысле — о тех, кто нас якобы изготовил…
— И почему обязательно ругачки? — не выдержала Валерия. — Мой, например, старикан от меня в восторге…
— Вранье! — угрюмо подвел черту Вадим. — Не слушай их, Володька! Мозги пудрят. Я сюда раньше всех прибыл — я-то знаю… На вот лучше, допей. Как раз на глоток осталось…
На этом увлекательнейшая наша беседа была прервана появлением Обмылка.
— Чо, алкаши? — укоризненно прогнусил он. — Совсем уже оборзели, да?
Удивительный у него все-таки скафандр — гладкий, словно мыльный пузырь, а ничего не отражает. Даже синие вспышки наших спичек от него не отскакивали.
— Подумаешь, сенсация!.. — недовольно пробормотал Вадим. — Повод был, новичка обмывали…
Обмылок не стал с ним разговаривать и растаял в сумерках. Делать нечего, поднялись с колкого мха.