В коротенькой заметке «Одухотворенное лицо метагалактианина», опубликованной в майском номере «Литературной газеты» за 1960 год, кандидат педнаук И.Назимов анализирует «непонятный стиль» романа: «Биопсихология, эллиптический параболоид, электронно-мезонная форма движения… Лучезарные глаза, устремленные в пространство, выдавали гигантскую работу мысли». В февральском номере за 1961 год «Комсомольской правды» размещают письмо не по годам смышленого восьмиклассника Юры Романова «Тема космическая, а проступок — ученический»: «Сколько в ней надуманных эпизодов, сколько нелепостей, а то и самой обыкновенной чепухи, прикрытой „научными“ рассуждениями, которые кажутся сомнительными…». Но самое страшное: начитанный юноша прямо обвиняет автора в плагиате, обнаружив в тексте сцены, «удивительно совпадающие» с романом «Когда Спящий проснется» Уэллса! «У нас в школе это называется списыванием», — заключает школьник Юра. Известный в те годы критик Александр Лейтес на страницах «Учительской газеты» уже профессионально выдворяет за пределы литературного пространства книгу автора: «Малохудожественным и противоречащим основам научного мышления представляется нам роман „Гриада“, разошедшийся большим тиражом…».
Досталось Колпакову и от коллег по цеху. В статье «Отражение мечты» (1961) советский фантаст Виктор Сытин каленым железом партийной критики клеймит «зарвавшегося» писателя: «Интерес к проблеме завоевания космоса вызвал ряд поспешных и примитивных, конъюнктурных и спекулятивных произведений. О бесконечных приключениях космонавтов, залетевших непонятно как „к центру галактики“, — „Гриада“ Колпакова. В случае с его „творчеством“ мы имеем дело не только с уголовной и беспардонной халтурой, но и с воинствующей аполитичностью…». Возмутил роман и мэтра «твердой» НФ Анатолия Днепрова, поскольку «ни одно выдвинутое положение автор не доказывает… Роман — типичный образец произведений, где титр „НФ“ используется не по назначению».
Справедливы ли были критики? Если начистоту, некоторые из претензий имели под собой основание. В самом деле, первая часть романа перегружена невыверенными, скажем так, «научно-популярными объяснениями и наивными мечтаниями, автор пренебрегает им же цитируемым пожеланием И.С.Тургенева: „Избегай говорить напыщенно“. Приключения героев на Гриаде часто выдуманы только ради самих приключений. Но ведь перед нами космическая опера! Жанр, который, как правило, пренебрегает научной точностью ради сюжетной динамики.
Хотя с Днепровым можно поспорить: собственно научно-фантастическая составляющая романа даже сегодня выглядит впечатляюще. В 2260 году межзвездник Андреев и «второй Эйнштейн» академик Самойлов готовятся к полету на гравитонной ракете на 30 000 световых лет. При старте «малютки» (всего-то 300 метров) «Урании» с лунного космодрома происходит «заметное смещение Луны с орбиты». «Пожирающий пространство» звездолет достигает скорости света и… оказывается в межгалактическом пространстве — 307 000 парсеков одним махом! Масштабы, достойные канонов космооперы! К тому же отлично выполнены описания Гриады и грианоидов.
Тамошний «золотой век» лицемерен и лжив, действует «мощная идеологическая машина». В борьбе за «правое дело» землянам помогают трехметровые гиганты-телепаты из другой Метагалактики, для которых и 83 миллиарда парсеков — не предел. Боевые действия с применением «лучистой энергии» заканчиваются, разумеется, победой «наших», после чего благодаря технологиям метагалактиан герои возвращаются на Землю всего за два часа. Спустя миллион лет, прошедших с момента старта к Гриаде, героя встречает его возлюбленная, все это время ожидавшая часа встречи в криокамере Пантеона Бессмертия… Новая физическая теория освещает запутанные вопросы земной физики. Словом, обвинять автора в отсутствии фантазии, согласитесь, нелепо! Да и неслучайно в знаменитом «Регистре НФ-идей» Генриха Альтова (подкласс «Космические происшествия») имя А.Колпакова встречается не менее десятка раз!