— В соседней комнате, откуда можно следить за происходящим через зеркало, прозрачное в одну сторону, — ответила она.
Я впал в некоторое недоумение.
— Похоже, вас волнуют их проблемы?
Она кивнула — снова после краткого колебания.
— Я чувствую себя ответственной за них, — пояснила она. — Но принимать решение, помогать ли вам, они будут сами. Это их дело. А вам надо хорошенько прикинуть, смогут ли они быть полезными для вас.
Я бросил взгляд на карточку и упрятал ее во внутренний карман пиджака. Потом посмотрел на Брока и протянул к нему руку ладонью вверх. Секунду он выглядел недоуменно, затем ухмыльнулся и покачал головой.
— Как я мог забыть?
Он извлек бумажник, а из него чек со взносом в фонд нашей избирательной кампании. Я проверил сумму и кивнул. Брока улыбнулся, развернулся и направился к выходу из зала.
— Приятно иметь с вами дело, — бросил я ему вдогонку.
Глянул в сторону президента и увидел, что он все так же находится в плену пышнотелой дамы и вид у него уже совершенно затравленный. Я решительно направился на его спасение.
У каждого своя работа в хорошо организованной предвыборной кампании…
Назавтра в полдень я остановил машину перед невыразительным офисным строением в пригороде. Окна с зеркальными стеклами и козырьками от солнца, черные стальные конструкции — ничего особенного, в сотнях конторских зон можно увидеть сотни подобных зданий.
Я припарковался и зашел внутрь. Охранница изучила карточку, вручила мне ключи и назвала номер комнаты. Я поднялся в лифте на нужный этаж, отыскал дверь и шагнул внутрь. Дверь закрылась с громким щелчком. В комнате имелись стол, кресло и круглый столик для совещаний. Обширное и высокое зеркало занимало почти всю стену за креслом. На столе перед креслом стоял видеоэкран со встроенной камерой и микрофоном. Я уселся в кресло и посмотрел время на сотовом телефоне. Потом извлек игральные кости, просто чтобы дать пальцам какое-то занятие.
— Не желаете ли кофе или воды? — произнес чей-то голос.
Я поднял глаза. На видеоэкране высветилось изображение небольшого круглого стола для переговоров. На меня глядели трое мужчин. Я чисто рефлекторно прикинул, могут ли они стать нашими спонсорами.
Все трое были одеты в деловые костюмы, светло-голубые рубашки с хорошо подобранными галстуками, рубашки виднелись из-под рукавов костюмов ровно на дюйм. Черты их лиц были какими-то сглаженными, так что невозможно определить, кто перед тобой — белые или черные, латиноамериканцы или азиаты. И ногти у всех самым аккуратным образом подстрижены.
И прически безукоризненны.
— Сэр? Так вы желаете что-нибудь?
Я выбросил кости на стол. Двойка.
Я поднялся.
— Все это, — сказал я, тщательно подбирая выражения, — полная туфта. Я не в том настроении, чтобы шутки шутить.
— Сэр, мы…
— Всего доброго!
Картинка на экране застыла, затем все стало серым. Я забрал со стола кости и направился к выходу.
— Джорджиана пыталась предупредить нас, — сказал мужской голос, тенор.
— Была вероятность, что она ошибается, — произнес женский голос с оправдывающимися интонациями.
— Никто до сих пор не раскалывал нас так быстро, — прозвучал третий голос, низкий и хриплый, в котором слышались удивление и недоверие.
Я поколебался и снова занял место за столиком.
— Покажитесь, — предложил я.
— А какими бы вы хотели нас видеть? — спросил бас. Настолько хриплый, что временами походил на рычание. Он напомнил мне Брока.
— Он мужчина, — произнес тенор. — А мужчины любят женщин. Так Джорджиана говорила.
— Красивых женщин? — спросил женский голос.
— Это деловая встреча, а не секс-шоу, — укоризненно проворчал бас. — Пусть будет облик профессионалов. И помните, Брока говорил, что этнический баланс важен в случайном мире.
На экране появилось изображение трех молодых женщин: азиатки, белой и черной. На всех строгие деловые костюмы, у всех руки скрещены на груди, на столике перед каждой разложены ручки и блокноты.
Я нахмурился. Картинка застыла.
— Значит, красивые женщины не годятся, — разочарованно произнес бас.
Экран снова сделался серым.
— А как насчет красивых мужчин? — спросил тенор.
По экрану пошла рябь.
Я поднял руку.
— Я здесь для деловых переговоров, и мне без разницы, как вы там выглядите.
— Но облик очень важен в случайном мире, — убежденно произнес хриплый бас. — Мы всегда должны выглядеть и вести себя так, чтобы людям с нами было комфортно.