Около фонтана стояла чья-то механическая лошадь. Ни секунды не раздумывая, Тейп запрыгнула ей на спину и повернула рычажок на шее коня. Механизм рванулся вперед, застучав копытами по каменным плитам дорожки. Лоутон оглянулся и ринулся вперед.
Он выбежал из ворот и не успел их захлопнуть. Сквозь открытые ворота Тейп проскакала на улицу. Конь несся по прямой, и Тейп увидела, что навстречу мчится паромобиль. Она нашарила другой рычажок, и скакун в самую последнюю секунду круто повернул вправо, избежав столкновения.
Тейп оглянулась по сторонам, отыскивая Лоутона, и увидела, как он прокладывает путь в толпе. Она ухватилась за первый рычажок и поставила его на максимальную скорость. Конь рванулся. Народ разбегался, уступая дорогу. Тейп приходилось изо всех сил цепляться за корпус коня ногами и руками, чтобы не свалиться. Какие-то металлические выступы и грани больно впивались в кожу.
Впереди она заметила длинный открытый паромобиль. Лоутон замедлил ход. Он попытался запрыгнуть на ходу в машину, но упустил поручень. Человек в паромобиле, державшийся за поручень, протянул руку, и Лоутон передал ему бумаги.
И что теперь? Должна она следовать за Лоутоном или же за человеком в открытой машине? Она поравнялась с ними до того, как успела принять решение. Тейп быстро повернула второй рычажок, конь налетел на Лоутона и сбил его с ног. Паромобиль продолжил свой путь. Она пустила коня вслед за ним, понимая, что шансов догнать его немного — машина двигалась слишком быстро.
— Стой! — послышался окрик.
Тейп оглянулась. К ней подъезжал еще один механический конь, которым управлял человек в золотом и алом одеянии — цвета калифа. Тейп остановила своего скакуна.
— Он уходит! — воскликнула она. — Он… мастер Лоутон — передал кое-что человеку в той машине… какие-то бумаги, и тот уходит!
Рядом притормозил какой-то паромобиль, и представитель калифа что-то сказал по-арабски. Паромобиль рванулся с места и помчался вдогонку за открытой машиной.
— А теперь, — сказал человек калифа, — что здесь произошло?
Тейп сидела на подушке в единственной ничем не украшенной комнате дворца, наблюдая, как люди калифа допрашивают Лоутона. Рядом с Тейп находился переводчик, который передавал все на английском. Люди, ведущие дознание Лоутона, сказали, что к ней у них тоже будет много вопросов, но попозже. Сам калиф Исмаил сидел в сторонке, не вмешиваясь в происходящее и не произнося ни слова.
— Зачем вы украли эти бумаги? — спрашивал один из следователей.
— Какие бумаги? — отпирался Лоутон. — Не крал я никаких бумаг.
— А у нас есть свидетель, который утверждает, что вы это сделали.
— Тейп, что ли? — Лоутон изобразил беззаботный смех, но вышло слишком фальшиво. Его допрашивали уже несколько часов, и видно было, что мастер начал уставать. — Ему сколько лет? Неужели вы способны поверить подростку?
— Он видел, как вы выходили из Хранилища записей и вынесли оттуда пачку документов.
— Чушь. Я к этой комнате даже не приближался.
— Откуда вы знаете, где она находится?
— Я… я понятия не имею. То есть я хочу сказать, что я никогда не находился рядом с помещением, где хранятся какие-то там записи. Зачем это мне?
— Зачем? Чтобы передать информацию тому, кто в ней заинтересован.
— И кто же это такой?
— Человек, которому вы и передали эти бумаги. И это может подтвердить не только Тейп. У нас есть и другие свидетели.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Да? Ну, так знайте, что мы его поймали, вашего сообщника. И он нам рассказал довольно много интересного про вас.
Лоутон побледнел.
— Я вам не верю, — сказал он наконец. — Почему вы об этом сразу не сказали? Вы блефуете?
— Нисколько. Теперь мы знаем все, что вы пытаетесь от нас скрыть. Мы просто хотим, чтобы вы сами все рассказали. Калиф будет более снисходительным, если услышит чистосердечное признание.
Лоутон повернулся к калифу Исмаилу, сидящему все с тем же отрешенным видом.
— Я… ну, хорошо, предположим, что я передавал кому-то какие-то бумаги. Что мне за это будет?
Калиф промолчал.
— Понимаете, мне нужны были деньги, — продолжал Лоутон. — Это все ваша вина. Если бы вы не напридумали эти проклятые штуковины, я все еще работал бы сапожником. У меня были бы подмастерья и… и положение в обществе, и достаточно денег, чтобы жениться и обзавестись домом…
— И кто же вам предложил эти деньги?
— Испания.
— Испания?! — вмешался в разговор еще один дознаватель. — Чего они, во имя Аллаха, хотят?