У входа в производственный корпус отряд был через минуту. Рипух по молчаливому уговору взялся присматривать за Савьей, Рудж приложил к плечу импульсник, Кама сканировала дверь.
— Что там? — спросил Стамб, запустив на малой мощности резак.
— Странно, — Кама была озадачена. — Дверь закрыта с той стороны, но на обычный запор, тут моя электроника не поможет. Ничего, резак выручит. Помещение действительно заминировано, однако какими-то подручными средствами. Нестандартными. И взрывчатки, как показывает сканер, там немного. Хотя рассредоточена она по всему помещению.
— И что ж тут странного? — не понял Стамб.
— Дверь не заминирована, — объяснила Кама. — Нас словно приглашают. И резать-то особо не придется. Только здесь.
Она провела пальцем по металлу возле запора.
— Ну что же, — буркнул Стамб. — Раз приглашают, значит войдем.
Луч легко перерезал стальную пластину, звякнула упавшая на пол задвижка, и лепестки входа со скрипом поползли в гнезда. Открывшийся купол отличался от складского более ярким освещением и обилием покрытых пылью заброшенных механизмов. И тут, и там пол устилал какой-то мусор, по левую руку темнел открытый вход в следующий тоннель, где-то впереди был проход в реакторный корпус. Оттуда тянуло холодом. На сквозняке шевелились сплетенные из каких-то лент косы. Они висели на светильниках, на стеллажах, на станках, на манипуляторах.
— Да у них тут просто кружок рукоделия, — прошептал Рудж.
— Разгерметизация? — спросила Кама.
— Что скажешь? — обернулся к Савье Стамб.
— Вряд ли, — с вызовом ответила она и слизнула капли пота с верхней губы. — Что это за разгерметизация, если давление не снизилось? Но свистело тут, свистело. Наверное, Паш залепил проход в реакторный.
— Молодец какой, — покачал головой Рудж. — Взрывайтесь ребята, главное — не задохнитесь.
— Датчики настроены на акустическое срабатывание, — заметила Кама.
— Давай, Рудж, — кивнул Самб. — Остальным прижаться к стенам. Минеры нам попадались не раз, но пока что все они были нормальны. Относительно, конечно. Посмотрим, что придумал умелец Пашчим.
Рудж встал в дверном проеме, приложил к плечу штурмовой лучевик и с первого импульса срезал цепь с тяжелого тельфера, установленного под самым куполом. Обвисшие манипуляторы рухнули на пол, и началось светопреставление. Взрывы грохотали один за другим, оглушая, забивая уши, вдобавок невыносимо громко завыла сирена и засверкали ослепительные вспышки. Фейерверк и канонада длились несколько минут. Когда все закончилось, Рудж заткнул сирену одним выстрелом.
— Однако, — смахивая с головы пыль, пробормотал Стамб. — Если бы этот самый Паш хотел взять нас тепленькими, у него на это было не менее пяти минут. Рудж, держи под контролем вход в следующий тоннель. Ардан?
— Все отлично, — отозвался пилот.
— Отлично, значит, отлично, — буркнул Стамб и посмотрел на Рипуха. — Что, аналитик? Я уже представляю, какой интересный отчет ты составишь по итогам нашей экскурсии.
— Надо еще ее закончить, — улыбнулся недавний бармен.
Нет, он положительно начинал нравиться лейтенанту.
— Держись возле аналитика, — предупредил он Савью. Девчонка послушно кивнула.
Пыль постепенно оседала. Тишина звенела в ушах, стекло хрустело под ногами.
— Удивительно, — Кама стряхнула с ладони поднятую с пола гильзу взрывателя. — Это сделал или гений, или сумасшедший. А уж если учесть, что на все у него ушло два-три часа… Конечно, если сумасшествие не настигло четверку еще год назад. Во-первых, это абсолютно новая взрывчатая смесь, составленная из веществ, которые не должны взрываться в принципе. Но смесь боеспособна и в соответствии с добавками либо взрывается с диким грохотом, либо дает вспышку. Во-вторых, это до смешного простые акустические датчики. Все они сработали одновременно, затем каждый датчик дал старт химической реакции. В зависимости от толщины буферного слоя, или по-другому говоря — пробки, она идет от секунды до пяти минут. Имеем примерно полторы тысячи зарядов, которые взрываются каждые полсекунды. Могу только повторить: это сделал гений. Или сумасшедший. Сумасшедший гений. Салют и фейерверк. В нашу честь. В твою честь, лейтенант. Ведь он ждет тебя?
— Все не так, — чихнул Стамб. — Должно быть какое-то другое объяснение. Поверь мне. Простое объяснение. И пока мы его не найдем, считай, что Пашчим опережает нас. На ход опережает. Для чего бросают шумовые и световые гранаты? Чтобы обескуражить противника. Если Пашчим играет против нас, возможно, он добился своей цели.