— Меня околдовал космический пришелец, — произнесла на пробу Маша и засмеялась.
Она неспешно заварила чай и поставила на подоконник остужаться. Прошлась по комнате. Открыла дверь, выглянула в пустой коридор. Взяла с полки плеер и положила обратно. Потянулась за мобильником, но передумала. Наконец Маша не выдержала, присела на корточки и заглянула под стол — что там происходит?
Зверушка, раскорячившись и упершись в пол слабенькими ненастоящими лапками, пыталась вытащить из стопки книг одну в картонной обложке. Стопка была сложена неровно, и обтерханный корешок книги выступал наружу. «Немышонка» сжимала его в пасти и тянула на себя, рискуя обрушить тяжелые тома.
— Эй, погоди-ка! — взволновалась Машенька. — Давай помогу.
Существо послушно разжало хватку. Челюсти его оказались совершенно беззубыми.
Маша подтянула к себе всю книжную башню за основание, сняла верхние книги, как карты с колоды, чтобы растрепанный пухлый томик оказался сверху, и положила на пол перед зверушкой. Взгляд скользнул по буквам на обложке, но фамилия автора — Саймак — была Маше незнакома, а название она прочесть не успела. «Немышонка» вцепилась в старую книжку, как голодный — в буханку хлеба.
Девушка смотрела, затаив дыхание. По размерам томик мог сойти зверушке за двуспальный матрас. Та поднялась на задние лапки, пошире разинула пасть, заглотала с угла примерно половину страниц и принялась мусолить и жевать. Тихое довольное урчание, вроде кошачьего мурлыканья, сотрясало игрушечную тушку. Вскоре зверушка прервалась, открыла пасть еще шире, до невозможности широко, и захватила всю толщину книги. Урчание возобновилось. Причавкивая и причмокивая, существо постепенно растягивало пасть и захватывало большие куски томика. Выглядело это жутковато и слегка неприлично. Теперь зверушка походила на шерстяной носок, зачем-то натянутый на край книги. Машенька отвернулась.
Чай совсем остыл.
Маша достала из сумки на столе печенье и початую шоколадку… но поняла, что совсем не хочет есть. И чаю не хочет. Кстати! Еда была у зверушки под носом. Если та голодна, почему не сожрала шоколадку? Кто станет есть книги, когда рядом печенье? Не крыса, это уж точно!
С пола донесся стонущий всхлип. Машенька глянула как раз вовремя, чтобы заметить, как существо последним усилием смыкает пасть. Под ногами девушки оказался прямоугольный предмет, обтянутый пестрым мехом. Просвечивала тонкая кожа. Выпученные от натуги глаза смотрели на Машу. По тельцу зверушки прошла мощная судорога, корежа геометрические очертания книги внутри. Глаза закрылись, тушка обмякла, из пасти вырвался вздох. Существо теперь напоминало толстенькую меховую колбаску. Вот оно шевельнулось, приподняло верхнюю часть туловища, словно мохнатая гусеница…
— Книжный червь, — потрясение сказала Маша. — Вот это да!
Она краем уха слышала это выражение, но не задумывалась, что оно означает. Наверное, если бы ее спросили, Машенька описала бы книжного червя как гусеницу, проедающую дырки не в листьях деревьев, а в книжных листах. Но как-то ведь надо назвать существо, которое на ее глазах проглотило целую книгу вдвое больше себя?
Зверушка призывно запищала.
Маша, как всякая нормальная девушка, терпеть не могла насекомых. Ну, скажем, красивые бабочки, порхающие на расстоянии, ее устраивали, но все остальное жужжащее, ползающее, шевелящее множеством ножек, неизменно вызывало брезгливость. Червяк — это вроде не насекомое, но по жизни еще хуже. Назвав существо червем, Машенька тотчас растеряла к нему симпатию.
Казалось бы, что есть слово? Пустой звук. Однако неведомую зверушку можно подхватить на руки, а дотронуться до червяка — нет, ни за что! Куда хуже мыши!
— Веником на совок, — вслух подумала Маша, — в пакет и на помойку!
Вообще непонятно, почему она сразу так не сделала. Когда оказалось, что в сумке что-то чужое — и неважно, мышь она занесла в комнату, сгребая вещи с пола в коридоре, или червяка, личинку, еще какую дрянь, — надо было совком, совком! И веником. И в пакет. На помойку… Что?