«Да ради Бога!»
Я включил дополнительную лампу. Чужой встал под нее и снова коснулся моей руки. На этот раз ко мне потекли не мысли, а удовольствие. Это было очень приятно: будто только пришел с мороза и греешься в доме, уплетая горячий наваристый борщ.
«Почему вы никогда не пытались вступить с нами в контакт?»
«Слишком разные принципы жизни. Вы хищники, убивающие, чтобы питаться».
«Есть и вегетарианцы!» — я прикусил язык, словно это могло внезапно вылетевшую мысль затолкать обратно в извилины.
«Вот-вот, — спокойно качнул головой инопланетянин. — Поэтому мы и держимся от вас подальше. Считается, что между нашими расами понимание невозможно».
Имен у Чужих не было: их роль играла «манера» мыслить. Разум каждого имел свои неповторимые черты — такие же индивидуальные, как отпечатки пальцев у людей, но мне эта разница была недоступна, ведь я не имел возможности сравнивать! А если бы даже имел, то как использовать это отличие в качестве обращения? Поэтому я сам придумал ей имя — Лилия.
Почему ей? А что, я разве не сказал?
Когда мы уже прибыли к освоенной зоне, выяснилось, что у них тоже есть мужские и женские особи.
«Но ты же все время говорила от мужского лица!» — поразился я.
«Я не говорила, я просто передавала информацию, а в слова ее переводил ты сам», — верх «луковицы» Лилии порозовел, и я понял, что это означает удивление.
Она подошла к центральному обзорному экрану и неподвижно застыла, глядя на приближающийся катер санитарно-карантинной службы.
Я вспомнил, как всего несколько часов назад так же стоял здесь. Вероятность того, что кто-то вдруг окажется там, вне освоенной зоны, безжалостно стремилась к нулю, но я все равно до боли в глазах всматривался в экраны, словно мог одной только силой своего взгляда отменить бесстрастные показания локаторов и вызвать из пустоты аута спасательный корабль… А потом я боролся за жизнь Лилии, еще не зная, что этим продлеваю свою и что мы оба словно второе дыхание получаем.
Маленькая фигурка с мягким ореолом белых ворсинок на голове и тонкими, чуть разведенными в стороны зеленоватыми руками… Одинокий росток иной жизни под пристальным взглядом занятого людьми пространства…
Не скоро же теперь она попадет домой! Да и меня тоже вряд ли быстро отпустят. Ну ничего, будем утешаться тем, что навсегда войдем в историю!
Я подошел и взял ее за тонкие пальцы, ожидая волны страха, но вместо этого почувствовал интерес и обращенную ко мне ярко-зеленую улыбку — в том, что Лилия не боялась, была и моя заслуга.
— «Олсо», бортовой номер 1236-5с, приготовиться к стыковке.
— К стыковке готов, — ответил я и подумал, что как бы ни сложились отношения между людьми и разумными растениями, одно уже известно наверняка.
Понимание возможно!
Видеодром
Приквел
Андрей Щербак-Жуков
Не в бога, так хотя бы в Дарвина…
Красивым женщинам очень часто прощают глупость. Особенно их поклонники. Однако истинные киноманы обычно не столь покладисты…
Фильма «Прометей» ждали. Было известно, что Ридли Скотт снимает приквел «Чужого», причем изначально в 3D-варианте, в отличие от многих фильмов, снятых по старинке, а потом переведенных в модный стандарт. То есть предполагалось, что на экраны выйдет нечто. незаурядное. Тем сильнее оказалось разочарование…
Открывается фильм красивой, очень фактурной и стильно снятой сценой-прологом, понять содержание которого можно, только досмотрев картину до конца, да и то методом исключения. Но это понимание, кажется, способно в равной мере оскорбить чувства истинно верующего человека и покоробить просвещенного атеиста…
Все пафосно и эпично. Белесый гигант выходит на край обрыва, выпивает из баночки столь же красивую и фактурную муть, после чего начинает распадаться на молекулы. Он падает в воду и продолжает разлагаться там — вплоть до ДНК. Судя по всему, это и есть акт творения.
Когда нет веры ни в Бога, ни в науку, буйным цветом расцветает мракобесие — красивое, фактурное и стильное. А с ним бок о бок идет заурядная бытовая глупость…
Умирающий от старости магнат снаряжает экспедицию на планету, с которой, как предполагается, прилетели создатели рода человеческого, чтобы те подарили магнату бессмертие (а почему, собственно, они обязаны это делать?).