Сергей долго смотрел на Косту. Затем поднял пистолет и нажал на спусковой крючок.
Вдребезги разлетелся манометр кислородного баллона.
— Достал он меня, этот чертов манометр, — пожаловался Сергей. — Передай-ка бутылку.
Голова буквально раскалывалась от боли. Проклятый бурбон!.. Сергей с трудом сел и потянулся к голове, но его руки наткнулись на металл гермошлема.
Открыв глаза, он обнаружил, что одет в спасательный скафандр. «Но когда я успел в него влезть? Почему не помню? И где Джон? Может, у меня уже начался гипоксический бред?» — подумал Сергей.
«Джон все объяснит, — решил он немного погодя. — Надо найти Джона».
Шатаясь, он поднялся на ноги и осмотрел командный пункт.
Отсек выглядел опрятнее, чем он помнил. Все бумаги разложены аккуратными стопками. Большая часть экранов и светильников выключена.
Где же Джон?
Сергей неуклюже потянулся к манжете левой перчатки. Вспыхнувший на визоре дисплей на мгновение его ослепил. Не сразу он отыскал глазами индикатор времени. Похоже, с тех пор как он разнес манометр, прошло часов восемь.
Сергей снова огляделся.
— Джон? — позвал он в ларингофон. Ответа не было, и Сергей, пошатываясь, вышел в темный коридор, ведущий к аварийному шлюзу. Темнота, впрочем, была относительной — через равные промежутки времени узкий проход озарялся мигающим красным светом. Значит, внешний люк открыт…
На полу перед внутренним люком Сергей увидел запасную ранцевую систему жизнеобеспечения.
Чувствуя, как у него темнеет в глазах, он прислонился спиной к люку и медленно сполз на пол. «Нет, нет, нет…» — стучало у него в голове, а к горлу подкатывал горький комок.
Это продолжалось очень и очень долго.
Почти вечность.
Наконец он кое-как поднялся и побрел обратно в командный пункт. Джон оставил все в идеальном порядке, только на компьютерной клавиатуре лежал сложенный вдвое одинокий листок бумаги. Сверху на нем было написано: «For My Dear Wife and Son». Вместо точки над «i» в слове «Wife» лежал небольшой серебристый диск с нанесенной на него картой мира.
Это был личный жетон полковника Коста.
По нижнему краю жетона шли слова, в которых Сергею почудился упрек: «Non nobis solum» — «Не для себя одних».
Крепко сжав жетон в кулаке, он опустился на пол и стал ждать.
Его нашли спустя двое суток. Чтобы отсрочить смерть, он уменьшил давление кислорода до 0,095. Когда экипаж американского военного корабля «Криста Маколифф» состыковался с модулем, Сергей лежал без сознания в глубокой гипоксии. Во время перелета из системы Юпитера он изредка приходил в себя. Его тошнило от полученной в модуле дозы облучения. Капельница и переливания крови почти не помогали.
Несколько месяцев он провел на Титане — самом безопасном месте во всей Солнечной системе. Арат-кэ решили не тратить время на систему Сатурна и всеми силами атаковать Землю. Один раз Сергей случайно услышал, как двое охранников шептались об Индонезийской высадке, но больше ничего узнать не удалось.
Впрочем, и так было ясно, что идет страшная война.
Большинство лиц, которые он видел в течение дня, были угрюмыми. Тем не менее после допроса, который учинила ему комиссия мрачных экспертов, а также после сеанса гипноза, когда ему тоже пришлось отвечать на десятки вопросов, Сергей заметил, что на лицах дознавателей стали появляться неуверенные улыбки. Теперь они все чаще интересовались техническими ограничениями оружия арат-кэ, возможным расходом топлива и тому подобными вещами. Но ежедневные допросы и так называемые «консультации» не прекращались, сливаясь в бесконечный сон наяву, состоящий из монотонной, отупляющей работы. Вскоре Сергей потерял счет дням и перестал следить за временем.
Так продолжалось вплоть до 25 января, когда с Земли поступили две радиограммы.
В первой сообщалось, что после ожесточенных столкновений в пространстве между Землей и Луной арат-кэ наголову разбиты. Во второй говорилось, что именно полученная от Сергея информация помогла создать особую изматывающую тактику, которая и позволила добиться полной победы. Похоже, как только Сергей вернется домой, ему вручат орден…
Далеко внизу вспыхнула и пропала короткая цепочка огней курортного побережья Сономы. Потом космоплан резко пошел вниз, его треугольные крылья задрожали.
8
… nonnabis solum nati sumus ortusque nostri partem patria vindicat, partem amici… — …не для себя одних мы рождены, но какую-то часть нас по праву требует отечество, другую часть — друзья… Из произведения Цицерона «Об обязанностях».
9
Криста Маколифф (1948–1986) погибла 28 января 1986 года вместе с шестью другими членами экипажа во время катастрофы шаттла «Челленджер».