— Я понимаю, мистер Ларджен.
— А они это понимают?
— Ваши инструкции инсталлированы на постоянной основе в моих оперативных параметрах. Я приношу извинения, если проявил излишнее рвение.
Морри какое-то время пялился на экран. Монитору было уже четыре года, и целый год Морри не покупал новых игр.
— А ты можешь сделать что-то такое, на что неспособна игровая программа?
— В каком смысле?
— Ну, как мой игровой противник. Вот эта игра — это воздушный бой. Если ты будешь моим оппонентом, то готов в схватке один на один сделать что-то такое, чего не может совершить программа?
— Некоторые геймеры полагают, что их антропоморфы обладают более гибким набором реакций и менее предсказуемы, чем запрограммированные игровые алгоритмы.
Морри достал дополнительный контроллер и подсоединил к приставке. Второй джойстик он заказал, когда покупал систему, чтобы иметь возможность играть вместе с внучкой, когда та его навещала.
Дебби все свое детство была заядлым игроком. Сейчас она, по большей части, играет со своими бойфрендами, изображая из себя оголтелую геймершу, не лишенную, однако, женской привлекательности.
— В эту игру я сражаюсь на уровне эксперта, — заявил Морри. — Я обычно летаю на «Огненном Драконе» с дополнительным пульсационным лазером.
— Что это? — спросила Лаура.
— Это мой личный универсальный мажордом, мастер на все руки и преданный механический слуга.
— Но почему он так выглядит?
Морри в свое время сделал открытие, что существуют молодые женщины — по-настоящему молодые женщины, — которые не отшатываются при малейшей попытке со стороны старых пней, явно принадлежащих к поколению дедов, завести какой-нибудь пустяковый разговор. Для них он был просто чем-то экзотическим. Их было не так уж много, по крайней мере ему они не часто попадались, но он быстро выучился распознавать таких по всяким мелким признакам.
Он понял, что с Лаурой можно завязать дружеский контакт, минут через пятнадцать после того, как заговорил с ней на свадьбе, где какая-то из старших ее тетушек сочеталась узами брака с одним романтическим приятелем и сверстником Морри. Вообще-то, он предпочитал общение со зрелыми, знающими жизнь дамами. Но Лаура так великолепно смеялась! И ему нравилось, как она двигается.
— Это машина. Не вижу смысла маскировать ее под что-то, чем она не является.
— Больно уж вид неказистый.
Он улыбнулся.
— Ну, возможно, я перестарался с обликом.
— Жутковато выглядит.
— Не страшнее других. Все они такие под внешними покровами.
— Машина, что была в нашей общаге, выглядела так, словно могла сойти за чью-то тетушку. Я ее и называла про себя тетушка Клэр.
— Я все же думаю, что машина должна выглядеть… как машина.
— А может, лучше ей выглядеть вашим преданным другом?
Это была фраза из одного рекламного слогана, ставшего для всех предметом шуток. Заветная мечта каждого мужчины: крутая тачка и преданный друг. Ну, или мечта, идущая сразу же после заветной. Говорили, что один парень, живущий на восьмом этаже, заказал себе машину в виде девицы из гарема.
— Я не герой костюмированных постановок, — сказал Морри.
— Ну а как насчет компаньона? Говорят, они незаменимы для одиноких пожилых людей.
— У меня есть друзья. Я все еще способен выходить из дома. И мне не нужна вводящая в заблуждение иллюзия, созданная бандой программистов и инженеров.
Лаура рассмеялась: Морри готов был вечно слушать эти мелодичные переливы.
— Похоже, в этом вопросе ваша позиция непоколебима, мистер Ларджен.
— Просто я убежден, что машины — это машины. И мы не должны забывать, что это всего лишь железки. Нечто, созданное людьми.
— И вы твердо убеждены, что не нуждаетесь в наперснике?
— Претендуете на эту должность?
— Боюсь, я плохой слушатель. И вам придется считать меня временным работником.
— В моем возрасте все временно.
— Но вы выглядите как человек, довольный своей жизнью.
— Так оно и есть. Правда, прямо сейчас я должен проглотить таблетку, которую принесет мне мой верный прихлебатель.
Первый симптом настиг его сразу после ухода Лауры. Ему пришлось лечь в постель, не сняв купального халата. Онемение в кисти правой руки поначалу ощущалось не слишком неприятной, хотя и необычной прелюдией ко сну. А затем оно распространилось на ногу, и Морри понял, что не может пошевелить рукой.
В спальню вкатилась машина.
— Пожалуйста, лежите спокойно, мистер Ларджен. Я уже вызвал скорую. Ваши показатели жизненно важных функций говорят о том, что, возможно, наблюдается первая фаза удара.