«Так почему вчера? Убийство же только сегодня произошло».
«Потому что в заброшенном отеле были убиты несколько человек и привязаны под водой к столбам-опорам старого пирса. А свидетель, точнее тот, кто нашел эти трупы – это Вы, Мари. Значит Серега приступает к работе поневоле именно с того момента. Ислава всем святым, что Вы официально не оформили отношения, так бы Серегу не допустили бы к этому делу, и его распределение в нашу группу было бы под вопросом», – и Вилтон беззаботно хрустнул тостом.
Да уж. Дела были еще те. Теперь я поняла почему Серега так сердился на меня и отчитывал за то, что я постоянно влипаю в истории. Он так мечтал отдохнуть. Прости, любимый. Прости…
А так как я сунула нос в расследование, да еще и место преступления обнесла, украв улику, то судя по всему просить прощения мне надо будет не только у Сереги.
Елизавета Марковна нарочито медленно окинула взглядом салон авто, нас всех, предварительно затянувшись табаком, выпустила тонкую струйку дыма в потолок. Все это было проделано в гробовой тишине – мы даже услышали, как потрескивает згорая папирус, в который был завернут табак.
«Марусенька, душа моя, мне бы хотелось услышать подробности того, как Вы нашли трупы под водой в старом отеле, ну, и, естественно, труп этой несчастной на пляже. Думаю, что наши собеседники также захотят услышать эти две истории от Вас».
Я немного поежилась, так как взгляды всех участников кают-компании были направлены на меня. Тем более начать мне предстояло с признаний и извинений.
«Я сразу хочу принести свои извинения за то, что вот этот кулон с цепочкой оказался у меня, а не там, где он сейчас должен быть – на месте преступления», – и я как волшебник достала из кармана сумочки цепочку с кулоном завернутые в кулечек. Вилтон от неожиданности уронил тост повидлом вниз себе на ноги. Назар закрыл ладонью лицо и громко выдохнул. Одна Елизавета Марковна держала лицо. Я протянула кулечек Вилтону, но он был занят спасением своих брюк, поэтому вовремя не взял улику себе. Ее перхватила Елизавета Марковна. Она со знанием дела покрутила вещицу в руках, из кулечка естественно не вынимала. Потом положила ее на кофейный столик напротив себя, аккуратно расправила и, закурив очередную порцию табака, задумалась. Крепко задумалась, потому что на все манипуляции Вилтона и Назара она абсолютно не обратила внимания. А те конечно развели бурную деятельность. Вилтон, простите за подробности, скрылся в недрах салона, чтобы сменить брюки на чистые, а Назар в свойственной ему манере начал звонить руководству в лице Тимура и докладывать о случившемся. Насколько я поняла, то Назар как мог, так и прикрывал меня в глазах (а точнее в ушах) своего руководителя. В результате всех этих телодвижений дверь авто распахнулась и на пороге появился Тимур. Его лицо фактически ничего не выражало. Обычная мимика спокойного человека. А вот глаза – да. Те пылали таким огнем, что я невольно поежилась и чуть больше зарылась в плед. Тимур нашел взглядом свободное кресло, по дороге к нему, попутно так сказать, вымыл руки и налил себе чаю. Достаточно удобно устроившись в кресле с чаем и трюфелем, Тимур несколько секунд смотрел на улику в кулечке, которую заботливо разложила Елизавета Марковна на столе, и уже приоткрыл было рот, чтобы что-то сказать по этому поводу, как абсолютную тишину кают-компании нарушила все таже Елизавета Марковна.
«Кулон этот ни что иное как достаточно качественная копия подвесок Тиффани (Tiffani&Co.) из коллекции Атлас (AtlasTM)», – и с чувством выполненного долга Елизавета Марковна откинулась на спинку кресла и глубоко затянулась дымом.
«Атлас… Почему Атлас, хотя… Может почему Тиффани… Вилтон! Ты все слышал?»
«Да. Я все слышал и не могу понять почему мы не обратили внимание на такую очевидную вещь».
Дальше началось такое, что про мою выходку – воровство улики с места преступления, забыли в одну секунду. Ребята включились в работу молниеносно. Чтобы не утомлять вас подробностями, состоящими из их диалогов, я опишу все своими словами. Тимур в достаточно грубой форме пояснил присутствовавшим сотрудникам, что к расследованию данной серии они приступают заново. Совсем заново, вернувшись к самым первым трем случаям. И смотрят теперь все на анализ преступлений проще, без слишком глубоких исследований и аналитики высшего порядка. При этих словах он достаточно красноречиво зыркнул на Вилтона. Тот густо покраснел, но вполне заслуженную критику в свой адрес выдержал все-таки с достоинством. Было очень интересно наблюдать как ребята работали. В процессе их работы не было излишней терминологии или каких-то спецприемов. Все было достаточно ясно и понятно даже для таких любителей, как мы с Елизаветой Марковной. В процессе мозгового штурма, рядом с кофейным столиком из пола поднялся длинный складной стол. Это чудо мебельных технологий меня очень даже впечатлило. Вокруг этого диво-стола постепенно начали появляться стулья, легкие кресла с новыми и новыми людьми, сидевшими на них. Теперь салон автомобиля мне не казался таким уж громадным. Не тесным – да, но не громадным. Появился Серега, который сдержанно мне кивнул, и также приобщился к общему обсуждению. По первым результатам мозгования, я смогла сделать следующие выводы. Кулоны действительно были копией украшений Тиффани из коллекции Атлас. Более того, этим кулонам как раньше оставили определение, которое четко отстаивал Вилтон. А именно, он считал, что кулоны – это ни что иное, как послание от «мозга» преступной группы. И не просто послание, а скорее всего даже цель, которую преследовал этот недочеловек. Ему важно было во чтобы то ни стало положить кулон в рот жертвы и таким образом показать нам свое отношение к красоте. Мол перенасыщение красотой опасно для жизни. Я была не совсем согласна с Вилтоном. Точнее я была согласна и не согласна одновременно. Нет, лучше я объясню. Кулон – это определенно послание от «мозга». Тут я была совершенно согласна. Но вот с темой отношения преступника к красоте я согласна не была. Слишком мудрено, слишком притянуто за уши. Мне казалось, что надо расслабиться и просто посмотреть на преступления со стороны. «Ок, давай включим визуализацию», – голос Вилтона слегка испугал меня, – «да, ты опять думала вслух. Я готов, если что. Давай думать вместе». И мы приступили к странному на мой взгляд сотрудничеству, которое Вилтон назвал «свежий взгляд».