Из этого, собственно, не следовал принцип главенства партии, однако реальный ход событий в России поставил во главе всех преобразований именно партийные органы. Советские органы с самого начала приобрели подчинённое значение, потому что внутренние свергнутые классы и внешняя интервенция уже в 1918 году поставили молодую Советскую власть в форсмажорные обстоятельства гражданской войны.
Так оно дальше и пошло — в дальнейшем роль партии в организации жизни в СССР лишь возрастала и укреплялась, и это тоже было обоснованно — политический «форс-мажор» продолжался и преодолеть его можно было лишь при условии такого сплочения всех деятельных сил общества, которое могла обеспечить лишь сильная политическая партия большевиков.
Но Советский Союз развивался, массово вырастали новые поколения, рождённые и воспитанные уже при Советской власти. Эти поколения были убеждёнными сторонниками и строителями социализма, и их представители всё более определяли характер деятельности во всех сферах жизни общества. Поэтому реальное управление всё более перемещалось из партийных в хозяйственные органы, вершиной которых были наркоматы и Совнарком — Совет народных комиссаров СССР.
Совнарком, а после войны — Совет Министров СССР, был исполнительным органом, образуемым Верховным Советом СССР, то есть Советской властью. И поэтому с какого-то момента (конкретно — с начала 50-х годов) назрела необходимость пересмотреть взгляд на роль и место Коммунистической партии в политической системе СССР. Приоритет надо было отдавать органам Советской власти — Верховным Советам СССР и союзных республик, областным, районным и городским Советам депутатов трудящихся. Партийные же органы должны были обеспечивать цементирование общества в единый духовный монолит за счёт особо высоких моральных качеств коммунистов, за счёт того, что они являются нравственным авангардом советского общества.
Сталин и был намерен начать такую постепенную реформу, что стало одной из внутренних причин его устранения нарождающейся «партоплазмой». При этом, когда Сталин говорил о партии как об «ордене меченосцев», он имел в виду не отгороженность коммунистов от народа, а, напротив, требование для членов партии рыцарственного поведения, благородства и отрешения от своекорыстных побуждений как примера для беспартийных.
Провёл ли бы подобную реформу Берия?
Ответ на этот вопрос дал, собственно говоря, сам Хрущёв.
В июне 1953 года Хрущёв избавился от Берии.
В июне 1957 года Хрущёв при активной помощи маршала Жукова произвёл на Пленуме ЦК внутрипартийный (и антипартийный) переворот, объявив Молотова, Маленкова и Кагановича «антипартийной группой».
В октябре того же 1957 года Хрущёв избавился уже от Жукова.
Если при Сталине крупные партийные перемены — какими бы жёсткими и даже жестокими они ни были — обуславливались интересами государства, то уже ликвидация Берии стала актом не политическим, а политиканским, нужным лично Хрущёву, сумевшему спровоцировать на политиканство остальных. И с этого момента подлинно политическая (то есть — в интересах партии, государства и народа) линия внутри руководства КПСС оказалась под угрозой.
XX съезд верную линию почти прервал, а попытка Молотова, Маленкова и Кагановича её восстановить стоила им места в высшем руководстве.
Фактически с июня 1957 года большевики-государственники утратили в России политическую власть, и к власти пришли политиканы — пока ещё, впрочем, не помышляющие о реставрации капитализма, но реально работающие на эту будущую реставрацию. Позиции лично Хрущёва к ноябрю 1957 года полностью окрепли, что означало и укрепление тех «серых кардиналов» типа Куусинена и прочих, которые подготавливали почву для реставрации капитализма, невозможной без ликвидации социализма.
Берия был системным антиподом Хрущёва, так что необходимую социализму реформу он провёл бы.
Как уже читателю известно, 1 ноября 1957 года Хрущёв выступал на собрании актива Московской областной организации, где и задал свой сакраментальный вопрос: «Если бы партия не смогла бы справиться с Берией, куда бы тогда пошли мы?»
А вот далее Хрущёв рассуждал так:
«…возьмите Берию. Берия после смерти Сталина в каком направлении стал действовать? Он стал усиливать МВД и ослаблять партию… и мы Берию буквально за хвост поймали, когда он стал громить партийные организации на Украине, в Белоруссии, Литве, Латвии (? — С. К.), Эстонии (? — С. К.), и он добрался бы, конечно, до Российской Федерации…»