Берия имел свои, причём оптимальные для общества, взгляды на хозяйственные приоритеты. Он быстрее других коллег ориентировался и в тех конкретных вопросах, к решению которых имел отношение. Причем всё решал без лишних словопрений, однако лишь после обстоятельного и всестороннего обсуждения.
На «антибериевском» пленуме его бывший заместитель по Спецкомитету, начальник «атомного» Первого Главного управления Завенягин в осуждение Берии сообщал: «И когда мы занимались каким-либо вопросом, он говорил: бросьте вы, к чёрту, заниматься этим делом, вы организаторы». Далее Завенягин вопрошал: «Как работу можно организовать, не разобравшись в сути дела?»
Берия-то в сути дела разбирался, но разбирался именно как организатор. Иначе Завенягин, докладывая Берии о ходе тех или иных работ, не заканчивал бы каждый раз свои докладные неизменным: «Прошу Ваших указаний…» Этот факт известен сегодня не из «мемуаров», а из рассекреченных документов Атомного проекта.
Завенягин, будучи по образованию металлургом, считал для себя возможным даже физические схемы ядерных зарядов физикам-теоретикам предлагать. Берия же в подобные «всезнайки» никогда не лез, зато умел организовать качественную экспертную проработку любого вопроса. Это ведь очень показательно, что в своём письме Маленкову, написанном 1 июля 1953 года после ареста, Берия отмечал:
«Если же вносились мной инициативные вопросы, то несколько раз пересматривал вместе с товарищами, работающими со мной, чтобы не ошибиться и не подвести ЦК и правительство».
Ключевыми здесь являются как слова «несколько раз», так и слова «вместе с товарищами».
Народнохозяйственные проблемы Берия знал лучше любого другого руководителя государства из состава как сталинского Политбюро, так и послесталинского Президиума ЦК КПСС. Тут с ним как-то могли сравниваться разве что Каганович, Сабуров и Первухин, но первый был уже весьма немолод, а два последних всегда имели более низкий государственный статус, чем Берия, и не имели его влияния.
В свою бытность руководителем Грузии Берия работал как организатор экономики просто блестяще, самобытно. Он, например, проводил Пленумы ЦК КП(б) Грузии не вообще «по вопросам сельского хозяйства», а по отдельным сельскохозяйственным культурам. Вот это было по существу, вот это было конкретно!
Соответствующими постановке вопроса были и результаты.
Если бы Берию не убили, эта практика могла быть распространена на всю страну. Скажем, проводится пленум ЦК КПСС не просто по вопросам «подъёма животноводства», а, например, по развитию кормовой базы животноводства или по селекции И Т. Д.
При этом можно было бы вообще отказаться от рассмотрения хозяйственных вопросов в ЦК, а заниматься ими в правительстве, в Совете Министров СССР. Ведь именно такой была принципиальная новая линия как Сталина, так и Берии.
После смерти Сталина Берия ещё более переносил практическую работу в Совмин СССР. Напомню, что 5 мая 1953 года по инициативе Берии было отменено постановление Совмина СССР от 20 мая 1950 года о расширении посевов зерновых в республиках Закавказья.
Это было разумно.
За всем не уследишь, Сталин в 50-е годы контролировал далеко не все вопросы, а принятие в 1950 году решения о расширении «зернового» профиля Закавказья продуманным шагом не назовёшь. Уникальные для географических условий СССР сельскохозяйственные возможности Азербайджана, Армении и Грузии было вернее использовать для выращивания таких культур, которые могли расти только там. В практике Берии уже был случай, когда он, став в 1931 году Первым секретарём Компартии Грузии, добился перепрофилирования сельского хозяйства Грузии с производства зерновых на резкое увеличение производства цитрусовых и других субтропических культур, а также винограда, табака, чая…
Тогда его противники в Грузии кричали: «А кто будет кормить грузинских крестьян хлебом, если они не будут сеять пшеницу и кукурузу?» А Берия справедливо отвечал, что хлеб можно будет получить и из других республик Советского Союза, а вот лимоны под Харьковом не растут. К тому же субтропические культуры высокодоходны.
Берия умел хозяйствовать, и при нём советская экономика не разрушалась бы «эрозией» целинной авантюры, не села бы на «нефтяную трубу» бездумного экспорта, не расходовала бы средства на малоэффективные, зато разорительные прожекты…