К тем часам ночи стало понятно, что Лерки нет ни в одном уголке древнего бункера. Игорь даже в шкафы заглянул, но тщетно.
Жрец, исследовавший подвал при помощи своей странной магии, сообщил, что в нем побывал кто-то могущественный, а кроме того, там кого-то убили. Разряженный драббломет и кусок рукава на полу безмолвно вопияли.
- Волдеморт! - постановил Игорь, сжимая кулаки.
- Чушь, - отмахнулся Дамблдор. - Мы же развесили по периметру твои грязные носки, никто живой не может подойти к укрытию ближе чем на десять метров! Даже мусор выносить приходится в противогазе.
- Значит, он не живой.
Избранный задумчиво уставился на мумию, вспомнил шастающих по Лысой Горе вурдалаков и согласился. Инфернал какой-нибудь, или как там называются эти кошмарные твари… Но послал их точно Темный Лорд, больше попросту некому.
В голове Гарри Поттера медленно созревал план страшной мсти. Свергнуть гада, поймать, скрутить… И нет, не убить, а отдать на поругание сотне ЙА, пишущих по его любимому фандому! Чтобы ответил за все, от убийства племяшки и старших Поттеров до явления в мир Едрены Матрены! Ну да, последнюю призвал Альбус, но ведь из-за Волдеморта же…
- И часовню тоже Волдеморт? - язвительно поинтересовалась Ирина Алексеевна.
- И за часовню, - кивнул Гарри. Спохватился и добавил: - профилактически.
Аменемхет довольно заскрипел и принял самое деятельное участие в разработке планов по отлову Темного Лорда. На Лерку ему было в общем и целом наплевать - человеческая жизнь слишком коротка, чтобы бессмертный считал ее ценностью, а вот повод надрать задницу “зазнавшейся молодежи” уже чего-то стоил. А то ведь без повода неловко.
========== 10 ==========
Здесь всегда было холодно. Ледяной ветер скользил в белой пустоте, которой не было ни края, ни конца. Тысячи снежинок осыпались в никуда подобно лепесткам вишни, каждый из которых уносит с собой одно-единственное, неповторимое уже мгновение. Мгновения мало значат для живых и много для мертвых, ибо они уже знают им цену, хоть и не могут ее заплатить.
Пронизывающий ветер пел для них и из его песен рождались существа, способные бродить по миру живых, чтобы приглядывать за ним. Отсюда приходили все Возвращенные, за исключением одного, которого Великий Механизм своим не признавал и отказывался даже слушать. Не говоря уже о том, чтобы поделиться знанием.
Проклятье, опять не вышло.
Золотой браслет блеснул коротким всполохом энергии и потускнел. Некромант открыл глаза и заковыристо выругался. В своей стихии он был практически всемогущ, но энергия Йи плевать на это хотела, оттого не отзывалась и не поддавалась. Вот Тень - сколько угодно, а от Солнца, будь добр, убери лапы. Не твое.
И ради этого он пришел на Землю - чтобы увидеть заключенный в блестяшку слабый отблеск возрожденного огня Мэй и убить подвернувшуюся под руку местную ведьму? Нет, убивать, конечно, приятно, но для этого совершенно необязательно тащиться через три мира!
Изловленная ведьма обладала подозрительной способностью к магическому сводничеству, или как оно там называется… Шипперство, кажется. И заключенный в браслете отблеск ее не отторгал, но, несмотря на вышеперечисленное, она оказалась простым человеком, умершим от банальнейшего убивающего заклятия.
Похоже, дело в том, что отблески вообще не отторгают магически одаренных шипперов, кем бы они ни были. Мэй создала воплощенный огонь духа, она же вложила силу в это треклятое шипперство, подарив людям его магический вариант - сомнительный подарочек, впрочем, как и все ее шутки. Эти два явления родственны, оттого и не причиняют друг другу вреда. Отсюда и легкая энергетическая схожесть земной ведьмы с другой… Чародейкой.
Слабый свет давно погасшего пламени и глупые, бессильные, ничтожные людишки с клавиатурами в зубах.
Они - последнее, что от нее осталось.
Если не считать последнего творения, величайшего из всех и потому стоившего чародейке жизни: лишь создательница знала, как его уничтожить и это знание должно было исчезнуть. Вместе с ней, способной вернуть мага в состояние окончательной смерти, из которого она его достала… И они исчезли, а другие существа вида Мэйлинь упомянутым знанием не владели, да и некромант интересовал их чуть меньше, чем ни разу.
“Зачем ты позволила мне тебя убить, Мэй?”
Ответ Хейдан знал и сам: подарок. Керакера-онна прекрасно понимала, к чему идет дело… И была достаточно безумна, чтобы принять такое решение. Одержимая навязчивой идеей, она много веков искала способ вернуть его к жизни, вместо того чтобы стать той, кем ее желали видеть силы, сделавшие из обычной мертвой ведьмы керакера-онну Цинь Мэй. Ее сородичи утверждали, что те, кто идет против судьбы плохо заканчивают, и оказались правы.
“Я больше не твоя фантазия, Мэй. Я реален. И ты должна была понять, что из этого последует - так неужели мне, человеку, удалось обмануть твое сверхъестественное видение?”
“Ничуть. Я была счастлива встретить тебя, Хейдан. Поэтому охотно плачу за эту встречу, хотя ее цена была очевидна с самого начала”.
Такая сила. Столько возможностей, проигнорированных во имя одной, на редкость дурацкой цели. В каком-то смысле он сделал чародейке одолжение избавив ее от жизни, полной нелепой одержимости.
Вот только потом об этом пожалел.
Окончательно уничтожить высшего духа исключительно непросто. Даже если ты уверен, что не налажал, лет через двести-четыреста тебя может ожидать неприятный сюрприз в виде разгневанного Шань, горящего желанием открутить убийце голову. Керакера-онна вполне могла сделать финт ушами и вернуться к жизни второй раз, вот только тогда бы некромант почувствовал ее присутствие. Мэй больше не существовало, а все подозрительные возмущения магического фона оказывались пшиком, вроде этого браслета.
И шипперов, презренных сводников, чье поголовье недавно стало на одну штуку меньше.
Или не стало.
Мэйлинь мертва, это верно, но после мертвых должно что-то оставаться. Пока остается, есть иллюзия, что частично они еще существуют.
Некромант взглянул на труп, после допроса небрежно брошенный в угол, да так там и забытый. Хорошо хоть вспомнил, пока оно не завонялось…
- Повезло тебе, ведьма.
Планирование никогда не было сильной стороной Игоря. В сущности, он признавал всего два вида действий: сидеть на жопе ровно и ждать озарения, или метаться как бешеный хомяк, хватаясь за все подряд и надеясь, что из этого что-нибудь получится. Теперь для метаний было целых три повода и физрук не как не мог понять, за какой же именно ему хвататься. Лерку искать, чтоб хоть похоронить по человечески? А где искать-то, неизвестный гад, чтоб ему каждую ночь Альбус в голом виде снился, уволок ее хрен знает куда и ему же одному известно, как! Аменемхет нес что-то про царство мертвых и пути теней, но сам туда сунуться не мог: его там ждали с претензиями и оглоблями люди, когда-то принесенные им в жертву. “Молодой был, глупый”, - оправдывался жрец, но жертвы принимать оправдания не желали и потрясали стопками жалоб в небесную канцелярию. Глюколов тоже не смог помочь: в астрале племяшкиного духа не было, а гад разглядыванию не поддавался.
Воевать с Волдемортом? Благо Дамблдор теперь тоже под его прицелом и ради сохранности своей шкуры торопливо собирает огрызки Ордена Феникса. Но ведь пока не собрал, не переться же на Темного Лорда с одной кочергой! Хотя…
Воевать с новой террористической группировкой “за чистоту и порядок”, образованной Матреной из части перевербованных Пожирателей? Это Дамблдор на нее в обиде за фонарь под глазом, а не Гарри!