Бурлил и ожидал перемен к лучшему…
Аргентина заняла Фолклендские острова. Но и вся Латинская Америка начинала склоняться к тому, что время доктрины Монро для нее проходит. При помощи немцев и русских южноамериканцы были готовы бороться за право на Южную Америку, на свой собственный дом.
В Штатах — в нью-йоркском Гарлеме — вспыхнуло восстание «черных». Его вождём стал Мэлколм X… Восстание быстро подавили, Мэлколм успел скрыться в Мексику, но происшедшее уверенности «золотым» янки не добавило.
* * *ОДНАКО Золотые Космополиты не были склонны сдавать планету силам Добра без последнего боя — в США вовсю разворачивались атомные работы. И события в Европе лишь подстёгивали их. 17 июня 1942 года руководитель первой атомной программы Ванневар Буш представил Рузвельту доклад, где было сказано, что несколько килограммов урана-235 или нового, искусственного элемента плутония-239 могут быть взорваны с выделением энергии, равной взрывчатой силе нескольких тысяч тонн тринитротолуола. Буш писал, что пора приступать к строительству промышленных и исследовательских атомных объектов.
А через пять дней небо над Ла-Маншем гудело от лавины самолетов, начавших операцию «Воздушный лев». И доклад Буша пользовался в «верхах» всё более возрастающим спросом.
Советник Рузвельта Джеффри Сакс и наставник Рузвельта Барух, прочтя доклад, переглянулись, и Сакс спросил:
— Пора?
— Да, мы даже запаздываем, Джеффри, — согласился Барух.
— Значит, надо готовить бумаги?
— Надо!
Барух блеснул элегантными очками, поправил белоснежную манжету сорочки и осведомился у присутствующего тут же Буша:
— К какому числу все будет готово для подписания ФДР?
Буш пожал плечами:
— Где-то во второй половине августа…
— Поторопитесь, так, чтобы датой утверждения было тринадцатое, — распорядился Барух.
Теперь переглянулись Буш и Сакс.
И Буш, понимающе улыбнувшись, произнёс:
— Конечно, сэр…
= = =13 августа 1942 года был учреждён Особый округ инженерных войск. Он получил наименование Манхэттенского, и его задачей была практическая разработка атомной бомбы. Золотой Интернационал начинал создавать свое абсолютное супероружие.
Руководителем проекта назначили сорокашестилетнего бригадного генерала Лесли Гровса. Одни говорили о нём: «Огромный волк-одиночка», другие: «Самый большой сукин сын, но в то же время один из самых способных людей»… Научным руководителем стал Роберт Оппенгеймер. Его друг Хаа-кон Шевалье говорил о нём:
— Оппи похож на молодого Эйнштейна и в тоже время на мальчика-переростка из церковного хора.
Гровс определял Оппенгеймера и его ученых коллег иначе.
— Дороговатые чокнутые котелки, — не таясь, заявлял он.
— Но это же сплошь нобелевские лауреаты! — возражали ему.
— Ну, значит, это величайшая банда примадонн, собранных в одном месте.
До назначения в «атомные генералы» Гровс построил новое здание военного ведомства — Пентагон. Этот грандиозный пятиугольник был призван олицетворять новый и абсолютный центр мировой силы — Силы Золотого Зла. Теперь же Гровсу поручалось руководство новыми работами, успех или неуспех которых решал судьбу Элиты. В США начинали строить закрытые «атомные» города.
В долине реки Теннесси — городок Ок-Ридж, где из урановой руды выделяли уран-235. В пустыне на южном берегу реки Колумбия появился Хэнфорд, где уран-235 превращался в атомном реакторе в плутоний.
В штате Нью-Мексико, на плато Лос-Аламос, неподалеку от столицы штата Санта-Фе, появился главный по своему научному значению атомный центр — «столица» Манхэттенского проекта Лос-Аламос. Горы, горные долины и каньоны, сосны, песок, безлюдье… Место выбрал сам Оппенгеймер — оно было удобно и из деловых соображений, но сыграло роль и то, что он в детстве учился в этих местах.
Вскоре в «Городе атомной бомбы» трудилось уже около четырех тысяч человек. Учёные приступали к работе со сложными чувствами — их начальный энтузиазм как-то вдруг начал увядать… В Европе происходило непонятное, а листовка с обращением к Англии «Большой четверки» вносила в умы физиков дополнительное смятение. Кое-кто из англичан про себя подумывал о возвращении домой, и лишь грандиозность научной задачи пока удерживала их в Лос-Аламосе.
Однако работы начались и расширялись. И по улицам Лос-Аламоса в свою лабораторию по утрам направлялся физик-эмигрант из Германии Клаус Фукс. Тот «не коммунист, но хороший парень», о котором Меркулов докладывал в Кремле Сталину.
Рейх в атомных делах серьёзно отставал. К концу 1941 года Норвежская гидроэлектрическая компания увеличила производство тяжёлой воды более чем в десять раз, но ее все еще не хватало для того, чтобы в Германии начал работать атомный реактор.