Но тут, ввиду нехватки всего и вся, специалисты из Института им. Д.И. Менделеева, эвакуированного в Казань, предложили бинарный метод ее использования, при котором все компоненты новой взрывчатки до употребления хранились по отдельности, а смешивались только лишь непосредственно в момент применения, причем сам по себе этот метод оказался весьма прост.
Бертолетову соль помещали в небольшие мешки из прорезиненной либо клеенчатой ткани и доставляли партизанам, от которых требовалось всего лишь одно — добыть некоторое количество любого жидкого топлива, кроме бензина. Для того чтобы заминировать дорогу, партизанам требовалось кирками выдолбить на ней мерзлый грунт, после чего заложить в яму мешок с «бертолеткой», которая затем заливалась жидким горючим. В горловину мешка вставлялся капсюль-детонатор с подсоединенным к нему бикфордовым шнуром, в то время как на конце шнура закреплялись две ампулы — одна с серной кислотой, а другая с бертолетовой солью и сахаром. После этого яма засыпалась землей и заливалась водой, а ампулы, измазанные грязью, укладывались в дорожную колею.
Расчет делался на то, что земля на морозе очень быстро смерзнется в монолит, в котором такую мину не сможет обнаружить ни один миноискатель. Поскольку У-2 разбрасывали по дорогам рогатки чуть ли не каждую ночь, то можно было и не сомневаться, что впереди колонны грузовиков немцы обязательно пустят танк, и он раздавит запальную ампулу. Потом от нее загорался бикфордов шнур, после чего от него подрывался детонатор и взрывался вмерзший в грунт мешок с бертолетовой солью. Случалось, что к этому времени на него успевал наехать даже один из грузовиков, но если этого и не происходило, воронка на дороге обычно оказывалась настолько велика, что ее приходилось заделывать. В результате колонна останавливалась и опять-таки становилась легкой добычей для советских бомбардировщиков и штурмовиков.
Впрочем, взрывчатки все равно не хватало, и резко возросшие потребности в ней со стороны действующей армии промышленности приходилось удовлетворять за счет многих новых и весьма оригинальных рецептур взрывных смесей, во многом основанных на применении подручных материалов. Например, в минах вместо традиционного ТНТ использовался динамон марки «Т» из смеси аммиачной селитры и молотого торфа, тогда как в Средней Азии бомбы и мины начиняли динамоном марки «Ж», в котором вместо торфа использовался… хлопковый жмых!
Впрочем, все это было лишь малой частью всех тех усилий, что прилагались в стране буквально на каждом рабочем месте и каждым человеком, трудившимся на войну. Всюду, где это было только возможно, дефицитную резину заменяли на фибру и кирзу, приклады винтовок и автоматов уже больше не покрывали лаком, а корпуса бомб и реактивных снарядов так и вовсе перестали окрашивать. Снаряды обтачивали только снаружи, а при производстве использовали сталистый чугун вместо применявшихся ранее качественных сталей.
На консервных заводах делали гранаты, на кирпичных — прессовали брикеты взрывчатки из динамона и амматола для противопехотных и противотанковых мин. Уже в начале 1942 года в Советском Союзе был разработан первый 7б-мм кумулятивный снаряд с начинкой из сплава гексогена и тротила, благодаря чему орудия этого калибра получили возможность поражать германские танки с толщиной брони до 100 мм. При этом работы над новым снарядом начались в октябре 1941 года, а уже в январе 42-го первые снаряды были переданы для испытаний.
Тогда же, уже в феврале—марте, в СССР был разработан и первый 45-мм подкалиберный бронебойно-трассирующий снаряд, способный на расстоянии в 500 м пробить броню до 80 мм толщиной. Решением ГКО его приняли на вооружение 1 апреля 1942 года.
Обильные снегопады, засыпавшие фронт густыми снегами, заставили развернуть массовое производство лыж. Кроме того, для вооружения лыжами специальных ударных отрядов лыжи реквизировались во всех школах и спортивных клубах ОСОАВИАХИМа. Еще в ноябре 1941 года ГКО поручил ряду предприятий освоить производство аэросаней, а уже в декабре 1941-го — январе 1942 года первые партии аэросаней из Горького поступили на фронт, где с их помощью в условиях зимнего бездорожья перевозили и грузы, и раненых, и даже совершали нападения на врага. На многие аэросани ставилась броня спереди и пулеметные турели, как на самолетах. Вооруженные аэросани осуществляли разведку, вели быстротечные бои, действовали в тылу немецких войск На отдельные сани по бортам корпуса устанавливали направляющие для запуска реактивных снарядов от «катюш» и авиационные эрэсы. С таким вооружением они не боялись нападать даже на транспортные колонны гитлеровцев и, случалось, доставляли им большие неприятности. Так, например, в районе Калязина группа советских аэросаней прорвалась через фронт и атаковала немецкий фронтовой аэродром, с которого гитлеровские бомбардировщики совершали свои налеты на Рыбинск и Ярославль.