– Да, на этой неделе у нас будут съемки в районе Палм-Спрингс, – радостно сообщила Саша.
Мне показалось, что губы у нее стали полнее, чем когда я видела ее в прошлый раз. «Одно из двух, – решила я, – либо она сделала инъекцию коллагена, либо ее укусила в губу пчела».
– В пустыне?
– Да. Там прекрасное освещение, просто прекрасное!
Она бросила туфлю в открытый чемодан.
Я продолжала свой путь по коридору в сторону кофеварки, проходя мимо других кабинетов. В этот час редакторы обычно говорили по телефонам, сидели за компьютерами или слизывали пенку со своих каппучино, но сегодня почти все кабинеты пустовали. Пока я наливала себя кофе, кто-то окликнул меня по имени. Я оглянулась и увидела, что в мою сторону поспешает Полли Дейвенпорт. Хотя Полли как ответственный редактор формально является моей начальницей в «Глянце», это не помешало нам стать приятельницами, вместе перекусывать бутербродами или суши и жаловаться друг дружке, как тяжело живется в Нью-Йорке разведенке тридцати с чем-то лет.
– Доброе утро, – сказала я, – куда все подевались?
– Все в «оркестровой яме», обсуждают происшествие. Ты ведь знаешь, что случилось?
– Да, знаю. Может, посидим в моей скромной обители?
Мы зашли в мой кабинет, и я закрыла дверь. Полли – рыжеватая блондинка, сегодня ее длинные волосы заплетены в косу, а сама она в черном, похожем на свитер, трикотажном платье до колен поверх белой футболки. Я знаю, что платье призвано скрыть несчастье ее жизни – широкие бедра. Полли перепробовала, наверное, все существующие диеты, даже «диету стюардесс», которую откопала в номере «Глянца» двадцатипятилетней давности, но ничего не помогало и у нее по-прежнему было тридцать фунтов лишнего веса. Полли села на свободный стул и спросила:
– Ты много знаешь о том, что случилось?
– Как тебе сказать, сегодня я, похоже, телефонно-неприкасаемая, Кэт не отвечает на мои звонки, но вчера я была на месте происшествия. Это я нашла труп.
– Да ну? Тогда рассказывай – что случилось?
– Не знаю точно. В воскресенье утром мне позвонила Кэт и попросила приехать, потому что Хайди не открывает дверь квартиры. Кэт боялась туда заглядывать, поэтому войти пришлось мне, Я нашла тело Хайди на полу в маленькой квартирке, которую ей выделили в хозяйском доме. Ее рвало, вся квартира была в рвоте, похоже, она чем-то отравилась. Первое, что приходит в голову, это наркотики, но…
– Газеты на это и намекают. Думаешь, она сидела на героине?
– Понятия не имею. Мне не попалось на глаза ничего такого, что указывало бы на наркотики, но я же не проводила в комнате обыск.
– Наверное, это было ужасно – найти труп?
– Да уж. Я, конечно, была мало знакома с Хайди, но все равно, когда кто-то умирает в таком возрасте, не важно, знаком ли он тебе, это всегда неестественно и ужасно.
– Кстати, а где Кэт? – недовольным тоном спросила Полли.
– Наверное, дома. Одри сказала, что она сегодня может и не прийти.
– Я все утро пыталась с ней связаться. Мы ставим в номер статью про рак яичников, все сроки вышли, сегодня она должна уйти в печать. Я, конечно, понимаю, у Кэт сейчас забот хватает, но она сама говорила, что непременно должна прочитать окончательный вариант.
– Откуда ты узнала про Хайди? – спросила я.
– Я узнала вчера вечером из одиннадцатичасового выпуска новостей. Я уже привыкла к тому, что все новости о «Глянце» узнаю из вторых рук.
Полли никогда не упускала случая подчеркнуть, что, хотя формально она занимает ту же ступеньку, что и Лесли, именно Лесли пользуется особым доверием Кэт. Впрочем, по моему мнению, Полли – более ценный кадр. То, чем занимается Лесли, способны делать многие, а у Полли масса талантов, она отличный редактор, она блестяще придумывает заголовки и тексты на обложку. Возможно, зрительно журнал ассоциируется с Кэт, у нее гениальная интуиция, ее записная книжка битком набита телефонами авторов и полезных людей, но окончательным редактором большей части того, что печатается в журнале, является Полли, это она придумывает броские заголовки, благодаря которым журнал лучше продается. Заголовки «Почему я встречаюсь с вашим мужем», «Абсолютно нормальные женщины одержимы сдачей экзамена по тазовым мышцам» и «Семь хитростей в постели, от которых запылают его бедра» – все это примеры шедевров Полли.
– Если это тебя утешит, могу сказать, что я бы без тебя пропала, – улыбнулась я.
– Спасибо. Лесли сегодня не явилась. Как думаешь, она сейчас в гуще событий?
– Да. Кэт вызвала ее, чтобы она общалась с прессой. Наверное, прямо сейчас Лесли отгоняет репортеров.
– Что ж, рада за нее. Лесли хлебом не корми, дай только задницу Кэт полизать. – Полли встала со стула и шагнула к двери. – Я зайду попозже, мне нужно еще переписать несколько никуда не годных заголовков. Кстати, как поживает статья про полтергейст?
– Потихоньку.
– Ты помнишь, что она пойдет в сентябрьский номер?
– Да, у меня все под контролем.
Когда Полли выходила, на моем столе зазвонил телефон. Она задержалась в дверях, решив, наверное, узнать, не Кэт ли это. Я сняла трубку и замотала головой, показывая Полли, что звонит не Кэт. Но это была она.
– Как ты?
– Хреново, хуже некуда, – ответила Кэт.
– Что было после моего ухода?
– Ничего особенного, то же, что и раньше. Я знаю, что вечером ты пыталась до меня дозвониться, но тут такое творилось… становилось все хуже и хуже. Полицейские просидели у нас целую вечность, они допрашивали Джеффа – одного, как до этого нас с тобой. Потом на нас, как стая бешеных собак, набросилась пресса. Около семи Джефф поехал за Тайлером, а я приняла аспирин и отключилась.
– Полицейские не поделились соображениями насчет того, отчего могла умереть Хайди?
– Нет, молчат как рыбы.
– С родными Хайди ты уже связалась?
– С ними говорил Джефф. Мне показалось, что известие их не так уж сильно расстроило. Правда, Джефф думает, что, если бы у них был шанс подать на кого-нибудь в суд, они бы оживились больше. Тело будет отправлено им, но только после того, как полиция разрешит.
– Наверное, будет вскрытие?
– Да, сегодня. В ближайшие несколько часов я надеюсь узнать какие-то новости, вот почему я не вышла на работу. Кроме того, вокруг дома еще могут рыскать папарацци, а я не хочу, чтобы меня фотографировали.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Вообще-то можешь. У меня снова неприятное предчувствие; мне кажется, что вся эта история каким-нибудь образом взорвется. Мне нужно побольше узнать о жизни Хайди. Я бы хотела, чтобы ты провела для меня небольшое расследование.
– Расследование? – удивилась я. – Ты предлагаешь мне порыться в ее вещах?
– Возможно, но сначала я бы хотела, чтобы ты поговорила с ее знакомыми. У нее была одна хорошая подруга, тоже няня. И еще надо поговорить с Джоди, ее бывшим дружком.
– Но, Кэт, – возразила я, – не лучше ли подождать, пока полиция установит причину смерти?
– Не лучше. Мне не нужны сюрпризы. – Кэт выдержала паузу. – Бейли, мне нужна твоя помощь, очень нужна.
– Естественно, я тебе помогу. – Смерть Хайди меня потрясла, я и сама предпочитала не отсиживаться в сторонке, а действовать. – Хорошо, что ты позвонила, мне нужно тебя кое о чем спросить.
Кэт предложила приехать к ней, чтобы мы поговорили у нее дома, однако сначала она хотела бы узнать, удастся ли связаться с подругой Хайди и Джоди. Кэт велела мне взять такси и звонить ей по мобильному из машины, так мы сэкономим время. Я пообещала ей выйти немедленно.
Пока я складывала вещи в сумку, мне перезвонил доктор Петрочелли. Я рассказала ему о вчерашней печальной находке в доме Кэт.
– Не самый лучший способ провести воскресенье, – заметил он.
– Это точно. Вы не могли бы предположить, что стало причиной смерти?
– Сколько ей было лет и когда ее в последний раз видели живой?
– Хайди было двадцать два. Ее работодательница разговаривала с ней в субботу днем.
– Для скоропостижной смерти она слишком молода. Первым делом я хочу знать, не было ли у нее повреждений.
– Нет, во всяком случае, я не заметила. Ни крови, ни синяков, ничего такого. Она лежала на полу, но казалось, что она просто упала с дивана.