За последние несколько месяцев я узнала о свадебных платьях куда больше, чем мне хотелось бы, и теперь могла отличить чистый шелк от органзы, фасон «русалка» от фасона «принцесса», вырез сердечком от выреза-лодочки. Я знала, в чем разница между шлейфом для церкви и шлейфом для кафедрального собора, между заниженной и высокой талией.
Я разворошила стопку платьев прямого кроя и выбрала самое простое, с глубоким овальным вырезом и без стразов.
– Мне нравится вот это.
– Более взрослое?
– Более элегантное. – Я протянула вырезку маме. – Ты все равно будешь выглядеть как принцесса.
Она приобняла меня и внимательно рассмотрела фотографию.
– Не знаю, хорошо ли будет на мне смотреться платье без бретелек. – Она кивнула на свою грудь. – Ты же знаешь, я сильно похудела, и в этой области мне похвастать нечем.
Раньше у мамы была своя компания выездного ресторанного обслуживания, три года назад, когда папа от нас ушел, она бросила кулинарию, почти перестала есть, а потом вовсе заперлась у себя в комнате. За полгода она похудела на сорок фунтов и растеряла всех клиентов. Потом мама собрала волю в кулак, помыла свой грузовик, нашла хорошего психолога и записалась в спортзал. Там-то она и познакомилась с Дерьмовым Дэвидом.
– Как насчет этого? – Мама взяла вырезку с похожим платьем, но с тонкими бретельками. – Выглядит удобным. В нем я смогу танцевать.
– Мне нравится.
Я забрала снимок и положила его в стопку лучших. Мама тем временем наколола на вилку кусок омлета и положила себе в рот.
За завтраком мы изучили все стопки и выбрали шесть платьев, которые больше всего ей подходили. Мама собрала листки и стала обмахиваться ими, словно веером, стуча пальцами по столу.
– Ох, как же это весело! Чувствую себя подростком.
– Мам, подростки обычно не выходят замуж.
– Как скажешь. Тогда девушкой за двадцать, молодой и влюбленной, у которой вся жизнь впереди.
– А кто я тогда?
Мама задумалась.
– Моя младшая, но куда более мудрая сестра.
Младшая – хорошо. А вот по поводу мудрой я бы не сказала, особенно в свете последних событий.
Мама встала из-за стола и поцеловала меня в лоб.
– Ладно, я сбегаю в душ. А ты помой посуду. – Она развернулась и вышла в коридор. – Нам через час надо быть в свадебном салоне, так что поспеши!
Я отпила кофе и еще немного посидела за столом, рассматривая платья. Аккуратно, чтобы не задеть соседние стопки, я вытащила из кучки отвергнутых вариантов одну понравившуюся картинку и принялась рассматривать.
Это было простое платье с трапециевидной юбкой, глубоким вырезом и зауженными короткими рукавчиками. Волосы модели походили на мои: тоже длинные, прямые и темно-каштановые. У нас обеих были голубые глаза и острые скулы. Она казалась выше меня, но тому виной могли быть босоножки на трехдюймовом каблуке. Я прекрасно представляла себя в таком платье. Конечно, мне еще рано выбирать свадебный наряд – нужно по крайней мере закончить университет и построить актерскую карьеру, – но можно взять платьице на заметку.
Я провела кончиком пальца по изгибам силуэта. Зажужжал телефон.
Люк: Привет, что делаешь?
Эмори: Мы с мамой готовимся к свадьбе.
Люк: Весело, наверное.
Я написала «не очень-то», но тут же стерла и отправила простое «Ага».
Я сделаю все, что в моих силах, чтобы мамина свадьба прошла идеально. Остальное не важно.
К тому же терпеть осталось немного. Школа закончится через три месяца. Свадьба останется позади через пять. А через полгода мама переедет в квартиру Куска Дерьма в городе, а я – в общежитие.
Люк: Я еду на тренировку. Пойдем после нее в кино?
Я написала «Конечно» и нажала «Отправить».
А потом снова взглянула на то платье. Не очень сильно, но все же мне хотелось, чтобы нас с Люком ждало похожее будущее. Но нет. Через шесть месяцев, точнее, через сто шестьдесят два дня наши отношения тоже подойдут к концу.
Когда я пришла на кухню в понедельник утром, папа уже стоял у раковины и наполнял термосы, для себя – горячим кофе, для меня – чаем с молоком, словно это было самое обычное утро и вчера ровным счетом ничего не произошло.
– Ты готова? – спросил он, закручивая крышки.
В разноцветной толстовке, узких джинсах и черных кедах он больше походил на повзрослевшего хулигана, который собирается в скейт-парк, а не на пастора и по совместительству директора школы, готового ехать на работу.
– Ага.
Он протянул мне термос.
– Держи, милая.
– Спасибо.
Со вчерашней ссоры мы почти не разговаривали и обходились короткими фразами.