С другой стороны, когда вы наблюдаете за поведением человека, нет никаких сомнений в том, что он использует теорию разума как неотъемлемую часть своей коммуникативной сигнализации, что объясняет, почему мы ведем себя так, как ведем. Потратьте несколько минут на просмотр немого фильма с Чарли Чаплином, и вы увидите горы доказательств теории разума (и лжи), не похожих ни на что, наблюдаемое у нечеловеческих животных. Например, Чаплин указывает вдаль, чтобы отвлечь соперника и украсть у него хлеб. Казалось бы, простой акт обмана, но он возможен только в том случае, если Чаплин знает, что сможет заставить соперника поверить, что есть что-то, на что стоит обратить внимание, вместо хлеба, который он держит в руках. Фильмы Чарли Чаплина построены на момент за моментом теории разума в действии, и мы, зрители, наслаждаемся ими, потому что можем догадаться, что происходит в его голове: чего он хочет, во что верит и почему делает то, что делает. И все это, не произнося ни слова.
Включите слова, и человеческая способность к лжи зашкаливает. Именно когда теория разума работает в связке с языком, эксперты-лжецы вроде Рассела Оукса наконец-то обретают форму. Язык - идеальное средство для обмана. Более того, некоторые биологи-эволюционисты считают, что язык мог даже возникнуть специально для того, чтобы помогать нам обманывать. Независимо от того, как и почему он появился, язык и теория разума используются нашим видом, чтобы постоянно обманывать друг друга. Как мы увидим в следующем разделе, наша способность и склонность ко лжи является основой человеческого состояния. Но и склонность нашего вида считать, что другие говорят нам правду. Именно это причудливое несоответствие создает огромные социальные проблемы для нашего вида. Проблемы, которые, как мы увидим, могут привести к вымиранию нашего вида.
Обманутый
Лео Корец был чикагским адвокатом, умевшим получать огромные прибыли на инвестиционных сделках с недвижимостью. В 1917 году Корец управлял Синдикатом реки Байано: трастом, владевшим пятью миллионами акров в панамских джунглях, который ежегодно экспортировал огромное количество красного дерева и миллионы баррелей нефти. Инвесторы Коретца стремились купить акции Bayano, годовая доходность которых составляла около 60 процентов.
60-процентная доходность любых инвестиций - это потрясающе, и многие инвесторы как сейчас, так и в 1920-х годах скептически отнеслись бы к управляющему фондом, обещающему такую доходность. Тем более что Коретц работал в то время, когда Чарльз Понци только-только стал известным человеком. Понци выманил у инвесторов миллионы долларов, обещая столь же высокую доходность. Схема Понци - это элегантно простая афера: Инвесторы получают доход от своих вложений за счет денег, которые поступают от новых инвесторов. Для этого необходим постоянный приток новых инвесторов, иначе нечем будет платить проценты, на которые рассчитывают существующие инвесторы. Но отличие от Понци, который имел репутацию человека, требующего как можно больше инвестиций, чтобы его схема продолжала работать, Корец был известен тем, что отказывал людям. Он знаменит тем, что возвращал чеки потенциальным инвесторам, которые не соответствовали его стандартам.
Те немногие инвесторы, которым была предоставлена такая возможность, часто вкладывали огромные суммы и получали значительную прибыль. Они в шутку называли Коретца "наш Понци" - это была внутренняя шутка, в которой говорилось о нелепости того, что Коретц может быть мошенником. В отличие от жертв Понци, клиенты Коретца вкладывали деньги в нечто материальное, например в трубопроводы и нефтяные танкеры в Панаме. Они видели чертежи трубопроводов и контракты на покупку нефтяных танкеров. В их понимании Корец был настоящей фигурой.
Стремясь лично увидеть свои активы, группа инвесторов из Байано в ноябре 1923 года отправилась на пароходе в Панаму. Они хотели сбежать от холодной чикагской зимы, а еще больше - увидеть панамские нефтяные месторождения, которые стали источником их новообретенного богатства. Проведя несколько дней в Панама-Сити в поисках офиса синдиката Bayano River, инвесторы насторожились: никто из их собеседников никогда не слышал ни о Bayano, ни о Лео Кореце. В конце концов они нашли чикагца С. Л. Пека, который работал в другой инвестиционной компании, владевшей землей в этом районе. Инвесторы показали Пеку предоставленную Коретцем карту земли, которой Байано якобы владел в Панаме. "Джентльмены, - сказал Пек, - я считаю, что вас обманули". Компания Пека владела большей частью этой земли. Игра была окончена.