Однако в ответ нефтяная промышленность вновь не замедлила начать добычу ископаемого топлива.
В 2014 году компания ExxonMobil выпустила отчет, в котором заявила, что "ExxonMobil серьезно относится к риску изменения климата и продолжает предпринимать значимые шаги, чтобы помочь устранить этот риск и обеспечить управление нашими объектами, операциями и инвестициями с учетом этого риска". Широко сообщалось, что компания ExxonMobil впервые признала, что изменение климата "реально" и что отрасль ископаемого топлива должна сыграть свою роль в исправлении ситуации.
Однако нефтяная промышленность отреагировала - можете догадаться? - тем, что не стала замедлять добычу ископаемого топлива.
Почему научные данные не поколебали представителей индустрии ископаемого топлива? Почему со времени первого доклада Робинсона и Роббинса в 1968 году добыча ископаемого топлива ежегодно увеличивается и продолжается по сей день? Если ставки так высоки и мы знаем о них так давно, почему промышленность не начала действовать раньше? Ответ заключается в том, что лица, принимающие решения в индустрии ископаемого топлива, не испытывали чувства срочности на каждом этапе, когда проблема была поставлена перед ними. Проблема, которую им предлагалось рассмотреть, относилась к далекому будущему. На сто лет вперед. Время, когда они уже давно умрут. Кроме того, с точки зрения их непосредственных интересов, сколько богатств принесла им индустрия ископаемого топлива? Сколько миллионеров или миллиардеров она сделала? Сколько рабочих мест она создала? Наше настоящее и ближайшее будущее процветание основано на распространении автомобилей, поездов и самолетов, которые работают на том, что производит нефтяная промышленность. Это прогностическая близорукость в действии. Они могли просто проигнорировать доказательства, какими бы ужасными они ни были, потому что были сосредоточены на сиюминутной проблеме (и сиюминутной выгоде). Точно так же, как Роберт Кристи, когда возился с А-бомбой. Конечно, иногда они не просто игнорировали, а активно замалчивали правду. В июле 2021 года старший (теперь уже бывший) директор по связям с федеральными органами власти корпорации Exxon Mobil Кит Маккой был пойман на пленку и признался, что компания именно так и поступала. "Мы агрессивно боролись с некоторыми научными данными? Да. Присоединялись ли мы к некоторым из этих теневых групп, чтобы работать против некоторых ранних усилий? Да, это правда. Но в этом нет ничего противозаконного. Мы заботились о своих инвестициях, о своих акционерах".
Однако я вижу в Ките Маккое не столько усатого злодея, сколько жертву прогностической близорукости. Как и большинство людей, он не способен по-настоящему почувствовать, каково это - ощутить будущие последствия своих нынешних действий. Никто из нас не способен. И, следовательно, наши социальные, финансовые и политические системы отражают этот факт. Наша политико-правовая система была разработана для решения структурированных, краткосрочных, прямых причинно-следственных вопросов (полная противоположность климатической проблеме)", - говорится в докладе "Глобальные катастрофические риски 2020".26 Это объясняет, почему и правительства, и бизнес так медленно действуют, глядя на отчеты, прогнозирующие наше грядущее вымирание. Мы построили наши общества на подмостках прогностической близорукости.
Но иногда встречаются люди, которые, кажется, полностью ощущают далекое будущее и изо всех сил пытаются подтолкнуть политико-правовые системы к действию. Например, Грета Тунберг. В своей речи на ежегодной встрече Всемирного экономического форума в Давосе в январе 2020 года в рамках кампании skolstrejk för klimatet она говорила как человек, чей мозг, представляя себе сценарии будущего, испытывает чувство страха здесь и сейчас:
У каждого из нас есть выбор. Мы можем предпринять преобразовательные действия, которые сохранят условия жизни для будущих поколений. Или же мы можем продолжать заниматься привычным делом и потерпеть неудачу. Мы должны изменить почти все в наших нынешних обществах. Я хочу, чтобы вы запаниковали. Я хочу, чтобы вы почувствовали страх, который я испытываю каждый день. А потом я хочу, чтобы вы действовали. Я хочу, чтобы вы действовали так, как вы бы действовали в условиях кризиса. Я хочу, чтобы вы действовали так, как будто наш дом горит. Потому что так оно и есть.